Синдром бесконечной радости

Однако она, видимо, закончила прощупывать его на податливость, сделала какие-то выводы, а потому заговорила нормальным тоном:

– А если я предложу вам работу рядом со мной?

– Это как?

– У меня есть небольшая служба безопасности, их трое, но для полного охвата нужен еще человек, и я много лет не могу найти подходящего. И вот вы, Добрыня, вполне можете стать этим четвертым. Работа не очень сложная – сопровождать меня в поездках, быть рядом во время выступлений с откровениями – собственно, это все.

«Понятно. Тебе в команду нужен человек, на которого твои чары Медузы Горгоны не действуют и кто от твоего взгляда не каменеет», – усмехнулся про себя Вовчик, а вслух сказал:

– Я был бы польщен, Прозревшая.

– Ну, вам придется пройти небольшую проверку, а потом я решу, окончательно ли вы мне подошли. Наталья говорила, что вы хотели бы помочь Согласию финансово… – чуть зардевшись, вроде как от неловкости, произнесла она, склонив голову к плечу, а Добрыня закивал:

– Конечно-конечно! Но для этого мне придется сделать запрос, деньги я храню в иностранном банке.

– Это не спешно, можем решить потом. Жить пока будете в доме, который вам Клавдия Васильевна укажет, а когда мы решим все вопросы, переедете сюда, в усадьбу. Моя охрана живет в отдельном доме.

– Благодарю вас, Прозревшая.

– Тогда сегодня вы пойдете отдыхать, а завтра с утра брат Анатолий вам все расскажет, покажет и заодно проверит, на что вы способны. – Прозревшая поднялась, давая понять, что аудиенция закончена.

Вовчик тоже встал и, обернувшись, увидел, что на пороге уже стоит Клавдия Васильевна:

– Идемте, я вас накормлю ужином, потом провожу и устрою на ночлег.

С утра за Добрыней пришел Сухарь, или, как тут его звали, брат Анатолий.

– Ну пошли, борзый, посмотрим, на что годишься, – с усмешкой пригласил он.

Добрыня пожал плечами – был уверен, что справиться с Сухарем и двумя его подчиненными он сможет запросто, вряд ли те обучены тем приемам, какими владеет он сам.

Так и случилось. Раскидав всех троих по полянке в лесу неподалеку от поселка, Вовчик уселся на поваленное дерево и насмешливо спросил, обращаясь к Сухарю:

– Ну как, брат Анатолий? Гожусь?

– Годишься, – процедил тот, вставая с земли и отряхивая брюки. – Но гляди, парень, ты мне не нравишься.

– А я и не баба, чтоб тебе нравиться.

– А когда мне кто-то не нравится… – многозначительно произнес Сухарь, но Вовчик только отмахнулся:

– Ой, не пугай, брат Анатолий, ни к чему это. Чего нам делить?

– А там видно будет. Ну что разлеглись, дел нет? – рявкнул он на своих напарников, и те поднялись на ноги. – Помогите ему устроиться, комнату покажите в доме. Мне в город надо.

– Поедешь телку пробивать? – спросил один из охранников.

– Чего ее пробивать? Все я про нее знаю. Другое у меня там дело. Ладно, делайте, что сказал, завтра к обеду буду. – И он ушел в поселок первым.

По дороге Вовчик успел аккуратно вызнать у напарников, что накануне Сухарь поймал в поселке какую-то девицу, оказавшуюся бывшей опершей, поймавшей Сухаря перед его последней ходкой.

«Ну, хоть жива, и то хорошо. Узнать бы еще, где ее держат, но сейчас опасно вопросы задавать, и так уже лишнего полюбопытствовал».

Во дворе усадьбы стоял джип с заляпанными номерами, Вовчик удивленно спросил, кто это въезжает в усадьбу, и один из напарников сказал:

– Гость это. Его тут все так и зовут – гость. У него дела какие-то с Прозревшей, он сюда часто наезжает, хоть в поселке и не светится. С ним не разговаривай, пока сам вопрос не задаст.

– Ну что я – дурак приставать к незнакомому человеку? – немного обиделся Вовчик, и вышло вполне натурально.

– И то верно. Но ты все же учти это. Гость – человек конкретный, чуть что – может и на нож поставить.

– Уяснил, – коротко бросил Вовчик и пошел смотреть свою новую комнату.

Игорь не зашел к Яне, а сразу двинулся в свою комнату, встал под душ, побросав грязную одежду прямо на пол.

Холодные струи бодрили уставшее за дорогу тело, возвращали тонус. Захотелось есть – он вот уже сутки ничего не держал во рту, кроме воды. В самолете спал, а потом было не до того.

Услышав звук открывшейся двери, он догадался, что пришла Яна.

«Лишь бы сейчас с нежностями не полезла, не до того мне», – подумал с досадой, когда дверь в ванную тоже открылась.

Яна вошла, села на край ванны, не обращая внимания на то, что капли попадают на ее шелковый халат, оставляя пятна.

– Ты не зашел…

– В душ хотел. В дороге весь провонял, – коротко бросил Игорь сквозь струи.

– Где ты был?

– Там, где уже не найдут.

– Игорь…

– Ну что – Игорь, Игорь?! – вдруг разозлился он. – Дела были! Ты же отказалась помочь, приходится самому!

– Ты не сказал, в чем должна заключаться помощь.

– А без длинных предисловий ты не можешь помочь, нет? Ты мне не доверяешь? Да молчи, я и так знаю. Но тогда и у меня не спрашивай!

– Я взяла нового охранника.

– Откуда?

– Сам пришел. Сухарь его проверил, говорит – в деле хорош. Осталось пробить, что за фрукт, но это терпит. Денег обещал.

– Больно ты доверчивая стала.