Синдром бесконечной радости

– Он первый за несколько лет, кто сумел выставить блок, – тихо сказала Яна, рассматривая плитку под своими ногами. – А этих двоих, что с Сухарем пришли, пора менять, сторчатся скоро совсем, какой с них толк?

– Они без наркоты твои бредни слушать не могут, – захохотал Игорь, протягивая руку за полотенцем.

– Вот и пусть не слушают. Я нашла того, кто может. Сделай так, чтобы Сухарь сам их убрал.

– Подельники они, не согласится.

– Сделай, чтоб согласился, – с нажимом произнесла она, и Игорь решил не спорить, ему и самому уже внушали опасение эти два постоянно колющихся торчка. В любой момент они могут посыпаться, и тогда… нет, Яна была права, от них пора избавляться.

Дождавшись ночи, Добрыня решил под предлогом осмотра территории выйти и оглядеться. Он не успел толком рассмотреть все надворные постройки, не проверил, есть ли где-то еще выход из усадьбы, а знать такие вещи необходимо. Звонить в Уйгууну он не решился – мало ли какое здесь есть оборудование, да и рассчитывать на помощь оттуда он тоже не мог.

Обход двора дал только одно – количество построек на территории и небольшую дверь в самом дальнем углу, через нее, видимо, выносили мусор. Но вот у сарая, присев на корточки, чтобы завязать шнурок кроссовки, волочившийся по земле, Вовчик вдруг увидел втоптанную в землю заколку – серебряную невидимку с «глазом тигра». Этот амулет он собственноручно привез Тинке из поездки в Индию, потому что цвет камня напомнил ему Тинкины глаза.

Подковырнув заколку ногтем, Вовчик сжал ее в кулаке и подумал, что это хороший знак. Тинка точно была в Согласии, даже находилась на территории усадьбы, и не исключено, что она и до сих пор здесь. А это уже легче.

Утром он еле встал, заведенный будильник вопил под ухом, а Вовчик никак не мог заставить себя открыть глаза. Но вставать было нужно. Под подушкой лежала Тинкина заколка и словно подталкивала, напоминала, что пора действовать, пора что-то предпринимать, чтобы хотя бы найти место, где ее держат.

За завтраком, который для охраны накрывался в просторной столовой на первом этаже дома Прозревшей, Вовчик оказался в компании Клавдии Васильевны, хромого Игнатьича и той самой Дарины, за которой приехал.

Он приветливо улыбнулся девушке, сидевшей наискосок от него, но она быстро опустила глаза и никак больше не отреагировала.

Вовчик уже почти закончил есть, когда показались его напарники, имевшие какой-то вялый вид и замедленные движения.

Не став дожидаться, пока они поедят, Кущин отправился в дом, где жила охрана, и возле комнаты одного из напарников увидел выставленное ведро с мусором – так было положено, мусор выносили с утра, уборку делали после обеда, об этом ему рассказали охранники, когда показывали, где будет жить.

Любопытный Вовчик еще по работе в полиции помнил, что мусор может многое рассказать о хозяине, и, присев на корточки у ведра, тут же понял, что не ошибся – там оказались шприцы, даже не замаскированные хоть для вида.

«Ну, с вами все ясно, братцы-кролики, – поднимаясь и отряхивая руки, подумал Кущин. – Интересно, Сухарь колется или нет?»

Он переоделся, вышел во двор, походил туда-сюда, заглянул в гараж – машина гостя стояла там, но была чисто вымыта.

Появился Игнатьич, взял метлу и ведро.

Вовчик остановил его и спросил, можно ли тут пользоваться телефонами – вчера ему никто об этом ничего не сказал.

– Кому тебе звонить? – буркнул Игнатьич. – Если надо чего, ну, в магазине там или еще чего, ты к Клавдии подойди, она этим заведует. А телефонов нет у нас.

– Да мне бы в банк позвонить.

– С этим тоже к Клавдии, она решит.

Игнатьич захромал куда-то за дом, волоча за собой метлу, а Вовчик решил подойти к Клавдии Васильевне.

Та как раз убирала со стола при помощи Дарины, которая мыла посуду.

– Клавдия Васильевна, можно спросить?

– Спроси, Добрыня, – передавая девушке стопку тарелок, отозвалась женщина.

– Мне надо звонок в банк сделать, а никто не сказал, можно ли теперь телефон включить. Я же как выключил на шлагбауме, так и лежит.

– Правильно. Телефон свой мне отдай, здесь он тебе не нужен, звонить тут некому. В поездку будешь с собой брать, а тут без надобности. Когда что-то нужно, приходи ко мне, я заказы делаю. А в банк… погоди немного, я у Прозревшей спрошу, как она решит.

– Понял, – коротко бросил Вовчик и снова попытался привлечь к себе внимание Дарины, но та словно вообще не замечала его присутствия.

«Отмороженная какая-то. Неужели так обработали?» – думал Вовчик, выходя из дома, но тут же вспомнил свой вчерашний разговор с Прозревшей с глазу на глаз и решил, что слабая девушка вряд ли могла сопротивляться так, как он. Да и явно была напугана похищением, так что с ней было куда легче, чем с ним, обученным и здоровым.

– Добрыня! – раздался голос Игнатьича, и Вовчик обернулся:

– Слушаю.

– Не поможешь ведро с краской поднять из мастерской? Несподручно мне, нога мешает, а там лестница крутая очень.

– Запросто! Показывайте, где взять и куда отнести.

– Идем в гараж, там мастерская внизу.

Игнатьич заковылял впереди, Вовчик побрел за ним, обошел машину гостя и увидел ведущую вниз лестницу.