Синие погоны

После третьего класса я перешел сразу в пятый и школу сменил, да ее все мои одноклассники сменили, потому что начальную мы уже прошли и перебрались в среднюю. Тем же составом мы уселись за парты. Сидел я с первого класса с Машей и эта девочка мне нравилась, а я ей вряд ли, она всячески старалась показать мне, что я ей не пара даже за школьными учебниками. Поэтому однажды я просто смачно перданул на все это. Это вышло вообще-то случайно, когда задали учить стих и рассказать его у доски. Я поднимал руку отпроситься в туалет, а учитель подумала, что я горю желанием встать и рассказать. Всеобщего внимания я не любил и сказать прямо, что желаю в туалет не осмелился, чего-то стеснялся, чего уже и сам не знаю. Ну ладно, вышел, рассказал стих, а трубы уже горели и после ее оценки «четыре» я быстро сел снова за парту и расслабил свою задницу. Звук пердежа был такой, что даже окна трескали, учитель посмотрела в мою сторону гневным и одновременно, недоумевающим видом, а я ничего путного не нашел как повернуться к задней парте и сказать сидящему позади меня что это сделал он. Хотя все знали кто перднул. Особенно, Маша. И естественно, все стали называть меня пердуном. Какое-то время, длительное, а потом все улеглось. Эти же одноклассники приходили на мои дни рождения, общались так же. Все шло своим чередом. Но с тех пор я решил ускорить свой метаболизм и ходить в туалет всегда вовремя.

Дальше отца повысили до областного судьи, мать и я оставались в Сухарях. Отец приезжал каждые среду и пятницу, жил он где-то в общежитии в Калуге, а по приезде скандалы семейные не прекращались, настоящие ссоры, понял я, бывают только по пустякам и детство мое было дано для понимания этого. Ссорились родители из-за всего, незакрытой форточки дома, невыброшенного мусора. Не только мне доставалось от отца, матери тоже, отец знатно применял физическую силу, сковывал и матери руки и щелкал по ее лицу руками, бляха была отведена только для меня. Потерпевшими, время от времени были оба, я и мать. Именно поэтому в нашей семье мать играла роль хорошего полицейского, а отец – плохого.

Попросту я был раздолбаем, учеба мне не нравилась, окружающие считали меня человеком с достатком, потому что родители были в прокуратуре, а затем в суде. Из-за такого к себе отношения мальчишки постарше в школе и во дворе требовали с меня денег под угрозой расправы, другие мальчишки предлагали мне окунуться в мир легких наркотиков, что было модным в той среде. Но своих родителей в свои даже двенадцать я уважал и уже не мог себе позволить курить в подвалах, что бы там ни предлагали, уже тогда боялся что такой мой поступок на мне отразится, а больше отразится на родителях.

Все время обучения в школе до старших классов родители шли на родительские собрания после своей работы, вечером, и каждый раз приезжали домой в слезах. Отец, как обычно, брал ремень со своей бляхой, она всегда была на видном месте и никогда не терялась, а мать просто смотрела за процессом моего воспитания и всхлипывала. Собственно, били нещадно, но как и всех в то время, так говорили. Только плодов такая порка не давала никаких. Не скажу уж что я человек неисправимый, но что делать-то, когда в школе интереса нет, когда было ужасное отвращение даже от характерного запаха школы на пути туда, уже приевшимся учителям любимчикам и тех, кто на задвоке (я был на задворках), из-за такой репутации как у меня и мне подобных, даже если я возьмусь за головы и наверстаю упущенный материал за считанные дни, стану лучше остальных, все равно на мне клеймо ученика с беспорядком в голове.

Для тех времен поселок был тем местом, где не было ничего, многие взрослые спивались чуть ли не у меня на глазах. Для меня кроме школы и двора тоже не было ничего, и у других не было ничего, и в каждом поселке то же самое, думается. Повезет, если ты найдешь новую кассету на полке или у друзей найдутся похожие экземпляры. Собственно, больше увлечений не было. Не было спортивных секций, не было тех удобств что есть сейчас у школьников, никаких телефонов, компьютеров, бассейнов, спортивных кружков – была сплошная серость от когда-то великой, по словам старших, страны, упадок и поднимания всего с колен, только вот никто особо не стремился поднимать развалины, поэтому в этих развалинах недостроенных жилых домов с ребятами и проводили свободное время, где-где, а именно там нас и можно было найти.