Синие цветы I: Анна

Сенсационный эпизод крутили по телевизору почти непрерывно, до глубокой ночи, обычно начиная с момента, когда разгоряченный премьер заявил, что ничто так не поспособствует стабилизации ситуации в Роане, как депортация из нее всех ровеннцев. И тогда правитель Ровенны точным, размеренным движением ударил его в нос. Просто и красиво, вот уж действительно «мордобой на высшем уровне». Затем камера переключалась на кого-то из ровеннской делегации: молодой синеглазый человек, на лице отчетливое выражение шока. Мертвенно бледное, это лицо отлично сочеталось с его траурным одеянием.

– Что теперь будет? – спросила я у Дьобулуса, полчаса мусолящего незажженную сигару. Сама я в этот день курила как лошадь.

– Пока сложно сказать. Одно могу заявить с полной убежденностью – ничего менее дипломатичного я в жизни своей не видел. Хотя и считаю, что чисто по-человечески наш правитель был прав.

– Наш премьер тоже вел себя хамовато. И все остальные. Что с ними такое?

– Хороший вопрос, Аннаделла, очень хороший, – Дьобулус потер виски. – Эфил прикончит Деметриуса. Если прежде сам не рухнет с разрывом сердца.

– Кто такой Эфил?

– Тот тип в черном балахоне. Главный советник и, фактически, соправитель. Ни одно верховное постановление не может быть принято к исполнению, если не утверждено ими обоими. Это было оговорено как специальное условие получения Деметриусом власти. Естественно, Деметриус лишен возможности сократить права Эфила или отстранить его. Оба или ни один.

– Почему так?

– Деметриус необуздан и склонен к буйству. Порой Эфил единственный, кто способен удержать его в рамках разумного.

– Почему тогда правителем не назначили одного Эфила?

– Во-первых, Эфил никогда не получил бы достаточно поддержки, чтобы занять это место единолично. Во-вторых, у него свои недостатки. В нем всегда прослеживалась тенденция к излишней осторожности, а психологическое образование испортило его вконец, приучив все анализировать до бесконечности и в итоге бояться шелохнуться, ведь за каждым твоим словом, каждый жестом следуют далеко идущие последствия. С другой стороны, его педантичность, рассудительность и внимательность помогают ему хорошо справляться с малозначительными, но в сумме очень важными проблемами и задачами, с которыми неизбежно сталкиваешься при управлении государством. Деметриусу же не хватает на это терпения. Однако во время чрезвычайных ситуаций психика Эфила может и не выдержать, тогда как Деметриуса едва ли что-то способно пошатнуть. Вероятно, в военное время Деметриус ощущал бы себя в своей стихии. Но в тихие дни его деятельность нередко сводится к попыткам вызвать бурю.

– Правитель, мечтающий о войне… это само по себе тревожит, а уж в такой напряженный период… да еще эта его выходка… Почему Деметриус подчиняется Эфилу? Они друзья?

– У них все несколько сложнее.

– То есть… – я округлила глаза. – Они?..

– Да, они любовники. Хотя не уверен, что в данный период они вместе. Они расстаются навсегда примерно трижды в полугодие. Эфил все грозится жениться и завести детей. Уверен, так оно и будет.

– Как к ним относятся в вашей стране? В нашей они недолго продержались бы у власти.

– Факт их избыточной привязанности друг к другу не афишируется. В Роване в принципе считается дурным тоном обсуждать происходящее в чужой спальне.

Дьобулус упорно называл Ровенну «Рованой». Я пыталась получить пояснение к этому моменту у Науэля, но тот только буркнул: «Старый нацик».

– А чем же у вас кормится желтая пресса?

– О, она едва выживает, вечно на грани голодного обморока.

– Это очень странно. Я думала, люди – вне зависимости от национальной принадлежности – обожают сплетни.

– У нас другое отношение к подобным вещам… к любым вещам, – мотнул головой Дьобулус. – Мы совершенно другие. Поэтому наша страна и ваша страна никогда не смогут поладить. Мы просто друг друга не понимаем, как кошки и собаки.

События дня, все эти крики на телевидении и разговор с Дьобулусом встревожили меня. Фраза Эреля «чую войну» непрестанно крутилась у меня в голове. Почему бы роанцам не быть более сговорчивыми? Почему бы ровеннцам не быть менее упрямыми? Зачем так безоглядно разжигать вражду? И откуда у Дьобулуса такое количество сведений о правителе Деметриусе?

По итогу переговоров Роана потребовала возвращения на родину более полусотни роанцев, находящихся под судом или отбывающих наказание на территории Ровенны, аргументируя это тем, что выносимые Ровенной приговоры все чаще становятся причиной конфликтов. Также Роана настоятельно рекомендовала наложение временного моратория на смертную казнь в Ровенне. На требование ответили отказом, на рекомендацию резкой неприязнью. Почему? Ведь гораздо легче пойти на мировую и завершить эту грызню. Я не понимала все это. Конечно, я совсем не разбиралась в политике, но действия обеих сторон казались мне глупыми. «Они не договорятся, – думала я, засыпая под утро. – Не договорятся».