Синие цветы I: Анна

– Не надо садиться в мое кресло, – угрюмо сказал Дитрек. – Я не намерен разводить с тобой беседы. Кроме того, у меня назначена встреча.

– Еще один друг?

Дитрек сжал губы.

– Коллега.

– Встречайтесь, – миролюбиво разрешил Науэль. – Вы мне не помешаете.

Дитрек как будто бы слегка побледнел.

– Ты не понимаешь, что ты делаешь? Это вторжение в частную собственность.

– Кстати о частной собственности, – Науэль вытянул ноги. Он не удосужился разуться, и подошвы его кед оставили темные полосы на светлом ковре, на которые Дитрек обратил скорбный взгляд. – Твой новый домик ничего. Но мне больше нравился прежний. Особенно ванная комната. Никогда не забуду ту белую кафельную плитку.

Их взгляды встретились – ленивый, насмешливый, блестящий взгляд Науэля; холодный, строгий Дитрека, – и между ними мелькнула искра понимания.

– Я мог бы просто тебя вышвырнуть, – сказал Дитрек, но как-то неуверенно.

– Наверное, – Науэль водрузил длинные ноги в грязных розовых кедах на журнальный столик, демонстрируя ярко-зеленые подошвы. – Нет, спасибо, кофе не надо.

– Что тебе нужно от меня? – придушенно спросил Дитрек.

– Не успел придумать. Все получилось так спонтанно – в наплыве чувств, так сказать. Но у тебя есть маленький шанс, что однажды моя тоска по тебе будет утолена.

Дитрек скрестил руки на груди. Его беспокойство было почти ощутимым.

– Я должен позвонить.

– Вперед, – разрешил Науэль.

– Убери ноги с моего журнального столика, – рявкнул Дитрек, не выдержав.

Науэль не шелохнулся. Дитрек потянулся к столу, сгреб телефон и сел в кресло напротив. Мне было неуютно и неприятно (хотя, конечно, не в такой степени, как Дитреку), и я с тоской отвела взгляд к оконному стеклу, по которому медленными змейками ползли капли дождя. В то же время мне было любопытно, как будет развиваться ситуация дальше. Что произошло между Науэлем и этим человеком? Почему Науэль так его ненавидит?

– Здравствуй, – холодно произнес Дитрек в телефонную трубку. – Планы изменились. Насчет встречи созвонимся позже, – он положил трубку.

– Строго ты с сотрудниками, – протянул Науэль. – Нет бы сказать: «Прости, сладенький, на сегодня обломалось».

Дитрек не ответил, только метнул в него свирепый взгляд.

– И к себе строг. Деловые встречи в выходной день. Какой работяга, охренеть просто.

– В любой день, когда я считаю нужным, – отрезал Дитрек. – Я не бездельник вроде тебя, и мое расписание загружено до предела.

– Посмотри на него, – повернулся ко мне Науэль. Ухмылочка, расплывшаяся на его губах, придавала ему сходство с подростком. – Твердеет, как член.

Дитрек и вправду ожил и приготовился к бою. Неужели короткий телефонный разговор способен оказать такое чудодейственное воздействие? Откинувшись на спинку кресла, Дитрек забарабанил пальцами по подлокотнику.

– Ну что ж, если ты хочешь поговорить, поговорим. Обсудим, как мы провели чудесные годы вдали друг от друга. Сразу отмечу, как рад, что ты внезапно не одет как ушедшая в отрыв потаскуха. У меня все прекрасно, замечательно. Своя строительная компания, развиваемся и не бедствуем. Ты знаешь, я всегда умел позаботиться о себе. Ты тоже далеко пошел. Хотя кто бы сомневался – ты всегда отличался особыми талантами. Скандалы на телевидении, развратные фотографии, эти паршивые фильмы, один за другим, в которых ты светишь задницей. Иногда мне действительно кажется, что ты повсюду, Науэль. Что я должен запереться в туалете и не выходить оттуда неделю, если хочу отдохнуть от тебя.

– Совсем недавно один еженедельник присудил мне титул самой задолбавшей всех знаменитости, – похвастался Науэль. Мне он не говорил об этом.

– Странно, что только один.

– Действительно, большое упущение с их стороны. Ведь я же повсюду, как солнечный свет.

– Уверен, ты едва не лопнул от гордости.

– Ну что ты. Я не могу позволить себе риск угодить общественности, погибнув и оставив ее в покое. Но я был счастлив, да. Видишь ли, я считаю это своим предназначением – выводить людей из себя, да так, чтобы они не сумели вспомнить путь обратно.

– Слышал я о твоем последнем фильме. Снимаясь в нем, ты явно следовал своим природным наклонностям.

– Именно.

Дитрек повел плечами, устраиваясь поудобнее.

– Раз уж мы заговорили о кино, скажи, это больно, когда по твоему животу расхаживают на шпильках?

– Нет, что ты. Она была милейшая девушка. И прекрасно умела ходить по парням на шпильках. Фокус в том, чтобы правильно распределять давление.

– Был безмерно удивлен твоему возникновению на моем пороге. Насколько мне известно, у тебя сейчас не лучший период. Скрываешься от полиции, так?

– Не навязываюсь им, я бы сказал. Всего лишь небольшое недоразумение, но мне влом что-либо разъяснять. Пресса явно перестаралась, сообщив, что мне предъявлено обвинение в убийстве.

– Вероятно, мне все же следует позвонить в полицию.