Скандальный флирт

– Не стоит недооценивать его, моя дорогая. Обещай, что ни при каких обстоятельствах ты не позволишь ему вывести тебя из кафе.

Рори кивнула. «Моя дорогая». Лукас назвал ее «моя дорогая»! У нее закружилась голова, и хотелось петь и смеяться. Она надеялась, что эти его слова – прощение за то, что она упомянула о нем в очерке. И на душе у нее было так радостно, что хотелось забыть об их миссии… и остаться в его объятиях навсегда.

Но у Лукаса имелись другие планы. Да и ее жизнь уже была распланирована на много лет вперед. Она посвятит свою жизнь творчеству, и не стоило тратить время на то, чего она все равно не сумеет добиться.

Ей следовало сосредоточиться на поисках писем. А потом она каким-нибудь образом вырвет у Китти обещанную награду. Даже если для этого ей придется самой прибегнуть к шантажу.

* * *

Первое окно, к которому подошел Лукас, оказалось закрытым. Подъемная рама не двигалась – несмотря на все его старания.

Тихо выругавшись, он спустился по шаткой старой лестнице, которую нашел в саду, и перетащил ее к следующему окну. А время уходило – минута за минутой. Записку доставили, и уловка сработала – лучше не бывает. Прочитав записку, Стефано бросился в спальню и остановился перед зеркалом. Он тщательно причесал свои роскошные черные волосы, дохнул себе в ладонь, чтобы убедиться в свежести дыхания, и поспешил к двери.

С тех пор прошло всего пять минут, а Лукасу казалось, что пять часов.

Он приставил лестницу к другому окну и забрался по скрипучим ступенькам. Когда же он с силой толкнул подъемную раму, лестница угрожающе зашаталась, и ему пришлось ухватиться за наружный подоконник, чтобы не упасть. Если он не попадет в комнаты Стефано через окно, придется взломать дверной замок с помощью карманного ножа. Если, конечно, получится…

Лукас снова попытался сдвинуть раму. И на этот раз она немного подалась. Окрыленный успехом, он сделал еще одну попытку – и окно с натужным скрипом открылось.

Через несколько секунд Лукас оказался в темной комнате. В ее дальнем конце едва заметно выделялся прямоугольник двери. Направившись к ней, он почти ничего не видел перед собой и больно ударился о столбик кровати. Затем споткнулся обо что-то и негромко выругался.

Добравшись наконец до двери, Лукас открыл ее и вошел в небольшую гостиную, где стояли столы и стулья. Здесь остро пахло табачным дымом – в фарфоровом блюдце еще дымилась сигара. Это была та самая комната, где Стефано что-то писал. К счастью, он так спешил на свидание с Рори, что оставил на столе зажженную лампу.

Лукас стал выдвигать ящики, разыскивая среди бумаг стопку писем. И все время он думал только об одном – что этот смазливый Ромео делал сейчас с Рори? Попытался ли он поцеловать ее при встрече? Гладил ли ее ноги под столом? Старался ли заманить к себе в гости?

Лукасу ужасно хотелось сломать нос… или челюсть на этом слишком уж красивом лице. Итальянец – необычайно хитер. Он уже однажды обманул доверие Рори. Конечно, она уже не наивная девочка, но кто знает, не поддастся ли она снова его чарам? Ублюдок пойдет на все, чтобы заполучить ее. А она слишком уверена в себе.

Ох, только бы она строго придерживалась плана. От нее требовалось только одно – задержать Стефано. А он, Лукас, обнаружив письма, зайдет за ней. Вроде бы ничего сложного. Но о чем же она сейчас с ним говорила?..

Рори не вдавалась в детали, только сказала, что придумает слезливую историю, объясняющую, что ее толкнуло обратиться к Стефано так поздно вечером. Возможно, в этой истории будет участвовать и он сам, маркиз Дэшелл. Не исключено, что она сейчас просит у смазливого итальянца защиты от своего нанимателя, который ее домогается.

И, видит бог, это была бы чистейшая правда. Его и впрямь изводил чувственный голод. Это когтистое и зубастое чудовище поселилось у него внутри, вгрызалось во внутренности и мешало принимать правильные, взвешенные решения. Лукас не мог думать о будущей жизни без Рори. Но именно такая жизнь ему предстояла. У него есть долг перед семьей, наследием своих предков, перед людьми, которые трудились в его четырех поместьях. Рори могла написать великое множество критических и разоблачительных статей, но только человек в его положении не мог жениться по любви.

Захлопнув последний ящик, Лукас стал медленно перебирать бумаги на столе. Все они были написаны на итальянском языке, однако почерк оказался вполне узнаваемым. Буквы были выписаны с теми же завитушками, которые использовал шантажист в записках, адресованных Китти. Это подтверждало подозрения, и Лукас решил действовать решительнее.

Он выпрямился и осмотрелся. Где же этот слизняк мог спрятать письма? Лукас заглянул в большую вазу, за книги в шкафу и даже посмотрел под диваном и стульями. Ничего. В гостиной больше негде искать.

Взяв лампу, он перешел в спальню. На комоде стояли баночки со средствами для ухода за волосами, лежало несколько дешевых булавок для галстука и расческа с серебряной ручкой. В гардеробе же обнаружилась только одежда, но Лукас на всякий случай проверил карманы и обувь.