Сказание о добром рыцаре Йосипе

   Йосип решил вывезти юного друга из окружения, перекинул раненое тело через седло и стал медленно прорубать дорогу назад, в замок.

   За два дня сражение было окончено, и князь уже праздновал победу. Йосип был отмечен как великолепный полководец. Он снискал уважение и даже почет, и сам князь лично выделил Йосипу дополнительные земли, а затем объявил о своем намерении присутствовать на свадьбе рыцаря.

   ***

   Айрис должна была прийти в себя после ранения в мужском монастыре, куда была заботливо доставлена паладином лично. Однако здесь ее поджидала самая коварная из всех неприятностей.

   То, что Айрис – девушка, лекарь- монах не понял; он вместо этого принял ее за ловкого ведьмака, умеющего обращаться из мужчины в женщину и обратно. Был созван совет. Найдя в сумке Айрис предметы культа и обнаружив на ее теле характерный знак, монахи послали письмо в столицу, откуда немедленно отбыл инквизитор, специализирующийся на таких делах.

   Айрис была заключена с подвал, так как против нее было много показаний: во-первых, рыцарь, привезший ее, назвал ее мужчиной; во-вторых, куклы и травы в сумке; в-третьих, всякий раз, как начинали служить вечернюю, у Айрис поднимался жар и она начинала бредить, и, в четверных, она сама читала заговоры, что слышали монахи. Кроме того, телосложение Айрис было чрезвычайно хрупким, а ведьмы, как известно, все сухожильные. Ей однозначно грозила смерть на костре.

   За подтверждением к Йосипу был послан монашек. Йосип долго думал о том, что именно значил странный вопрос присланного из монастыря монаха о том, был ли его слуга всегда юношей, или иногда превращался в девушку. В конце концов, он решил сам все выяснить.

   До свадьбы оставался месяц, так как Полок решил ускорить событие; ему хотелось поскорей закрепить свое влияние в этих землях. Приготовлениями к торжеству занималась мать Йосипа, он же сам взирал на всю эту суету отстраненно. Один раз он уже видел свою невесту, но ее красота и изящество не тронули его сердце. Она была белокожей, пышной и светловолосой девушкой, а та, кого Йосип видел в своих снах, была совсем другой. В манерах и вежливом смехе невесты Йосипу мерещилась фальшь; такая же фальшь сквозила и в намерениях ее отца. Наблюдая за гибелью сотен людей, Йосип как-то неожиданно научился различать правду и ложь.

   Его больше занимали мысли о странном монахе. Поразмыслив, он сам направился в монастырь, чтобы проведать раненного друга. Однако, вместо того, чтобы впустить Йосипа сразу, монахи начали с обыска, затем попросили его прочитать несколько молитв, и, только досмотрев его полностью, разрешили пройти. Его провели в подвал, где он и увидел Айрис, в женской рубахе, за решеткой, лежащую на стоге сена.

   Йосип не поверил глазам и несколько раз ущипнул себя за руку. Монах, внимательно следивший за ним, сделал несколько пометок в свитке.

– Айрис, – тихо позвал Йосип, надеясь, что девушка не отзовется. Но она повернула голову, и он узнал в ней своего слугу. Но теперь он выглядел, мягко говоря, иначе.

   Айрис смущенно подошла к решетке. Меньше всего ей хотелось, чтобы он узнал ее секрет вот так, увидев измученной, растрепанной, в серой грязной рубахе.

   Она молча смотрела на Йосипа, пока тот читал молитву изгнания сатаны. Затем коснулась его руки. Это прикосновение Йосип узнал. Заодно он вспомнил смущение Айрис перед необходимостью справить нужду, раздеться или искупаться в реке. Правда стала очевидной.

– Айрис, что же ты наделал, беспутный мальчишка… Почему ты не сказал мне? Как ты… могла?

   Айрис пожала плечами:

– Моя песенка спета, рыцарь. Меня будут пытать и сожгут. Но я не жалею. Мне было весело с тобой…

   Йосип растерялся окончательно. Ему нужно было выйти на воздух и подумать обо всем. Монах продолжал сверлить его глазами.

– Я хотел бы видеть настоятеля, – сказал Йосип монаху на улице, – сразу после обедни.

– Эта ведьма околдовала тебя, рыцарь. Я видел, как меняется твое лицо… От нее нужно избавиться, иначе всем нам грозит беда. Чума приближается, атаки мамлюков все агрессивнее. Это происки сатаны, а она, как мы все увидели, его слуга. Даже в тюрьме она чертит какие-то знаки, бормочет свои мерзкие заклинания…

– Я так не думаю, – резко заявил рыцарь.

   Разговор с настоятелем ни к чему не привел. Тот сказал, что нужно свидетельство хотя бы одного христианина, подтверждающего, что Айрис с самого начала была женщиной. Хотя, по словам настоятеля, и это не смогло бы полностью оправдать подругу рыцаря.

   Единственное, чего добился Йосип, это повторного свидания с Айрис. Второй разговор был более деловым. Рыцарь записал имя Давида, который, если остался жив, должен был бы подтвердить, что Айрис была женщиной. Также он мог привезти сюда приемную мать Айрис и ее сестру. Но они все не были христианами: Давид был иудеем, а те двое – язычницы. Положение становилось безвыходным…

Часть четвертая. В поисках любви

   Йосип не стал возвращаться в замок; он думал и думал о своем грядущем, бродя в окрестностях монастыря святого Витта. Чтобы найти хоть какое-то решение, рыцарь направил коня в гости к своему приятелю судье.