Сказание о добром рыцаре Йосипе

   Полок в нетерпении ждал Йосипа. Он уже заказал карту, на которой к его княжеской короне примыкали земли восточного князя, и не собирался отказываться от своих планов. Его дочь Альмина была наказана за свое бестактное письмо и посажена под замок в своей комнате. Между тем, Полок понимал, что девушка, заточенная в монастыре святого Витта, несет угрозу его планам. Он мог бы избавиться от нее, но уже знал, как Йосип крут норовом и боялся, то тот может отказаться от брака с Альминой в случае смерти его протеже.

   Когда князю доложили, что Йосип спешит к нему во дворец для переговоров, Полок велел устроить будущему зятю нарочито пышную встречу. Был подготовлен королевский прием, бал и зрелища. Альмину, слегка располневшую во время домашнего ареста, служанки пытались втиснуть в корсет из медных пластин. По случаю прибытия жениха в короткий срок ей должны были сшить с десяток платьев, семь из который она должна была поменять в первый же день приезда паладина.

   Альмина была пышной белокурой девой с изящными манерами. Многие рыцари с радостью сложили бы голову за это очаровательное и капризное создание; но Йосип был абсолютно холоден к своей нареченной. За княжной ходили десятки ухажеров, ей доставляли лучшие наряды и безделушки, и к девятнадцати годам она уже получила такое пресыщение жизнью, что не могла и придумать себе иного развлечения, кроме притворной мигрени. Когда же жених, выбранный ее отцом, проявил норов и вдруг ускользнул от помолвки, Альмина вдруг ощутила вкус к жизни. Она почувствовала себя кошкой, которая просто обязана загнать противную мышь Йосипа в мышеловку. Там рыцарь должен был бы корчиться в муках любви и страдать, как это делают другие ее поклонники, а не навещать каких-то там подруг в монастырях… Ревность ослепила Альмину, и она буквально потребовала от отца уничтожения соперницы. Князь не собирался расставаться со своими планами на соседский трон, и не стал отдавать тайный приказ убить Айрис. Тогда Альмина лично поручила слугам передать инквизитору нижайшую просьбу подвергнуть Айрис самым жестоким пыткам, какие только есть в арсенале святой инквизиции, и даже предоставила ложный донос о якобы чудесах, совершаемых ведьмой по имени Айрис. Она надеялась, что Айрис от истязаний потеряет свою красоту и перестанет быть привлекательной для Йосипа.

   Йосип прибыл во дворец к полудню среды, в сопровождении молодого монаха. Рыцарь был порядком измучен дорогой, но вместо того, чтобы дать гостю отдохнуть, слуги князя проводили его прямиком на бал. Рыцарь знал, что от него дурно пахнет, что он небрит и давно не стрижен; рыжие кудри мешали смотреть вперед. Стоило Йосипу попросить князя, как была бы тут же готова ванна с услужливым мойщиком, цирюльник, новая одежда… Но Йосип не собирался любезничать с теми, кто подвергал его жизнь давлению. Достаточно уже было того, что рыцарь при входе во дворец снял шлем и отдал слуге меч.

   Так он и появился на балу, грязный, в доспехах, неуместный среди вельмож. Однако яркие голубые глаза Йосипа, взволнованного и черт знает что пережившего, пронзили холодное сердце Альмины. То, что он даже не взглянул на нее, а лишь в знак любезности поклонился, задело княжну до глубины души и вызвало в ней целый поток разнообразных новых переживаний. Она так тщательно подбирала это небесно-голубое, в тон его глазам, платье, так долго выбирала жемчужное с сапфирами ожерелье, туфли, отделанные золотом…

   Рыцаря усадили за стол и предложили выпить кубок вина за здоровье князя. Йосип не отказался, но осушил лишь треть кубка: ему нужна была трезвая голова для переговоров с владыкой. И все же, выпитое на пустой желудок вино подействовало, рыцарь захмелел и стал рассматривать зал. Он удивлялся, видя вокруг столько разряженных женщин и мужчин, с недоверием ощупывал диковинные фрукты, которых никогда в жизни не видел. Когда же в зал принесли целого коня, запеченного и нашпигованного фруктами, рыцарь и вовсе потерял дар речи. Он никогда еще не присутствовал на подобных мероприятиях. Йосип вспомнил таверну судьи, кашу из зерна в деревне Айрис, кисель в застенках крепости, осаждаемой мамлюками, и тот пряник, который он разделил с Магдаленой в монастыре. Вот от чего бы он не отказался, так это от такого же пряника… Когда перед рыцарем положили огромный кусок мяса и диковинный фрукт, Йосип не стал есть. Он лишь отломил кусок сладкого хлеба и встал, чтобы произнести речь.

– Я рад, великий князь, что ты спас мою ничтожную жизнь во время осады мамлюков. Да здравствует князь! – сказал рыцарь и выпил глоток вина.

   Князь Полок подошел к рыцарю и обнял его за плечи. В другое время Йосип порадовался бы такому проявлению чувств, но теперь он видел Полока насквозь. Впрочем, от Полока тоже не ускользнул ни новый, пронизывающий взгляд Йосипа, ни цыганский медальон на его шее.