Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

— Он просто поспорил на меня! — задыхаясь, продолжила она. — Понимаешь? На новогодней дискотеке. Со своим другом. Чужое сознание похоже на паутину, там можно годами блуждать и не найти того, что тебе нужно. А мне вот повезло. Он слишком громко думал о произошедшем, и я увидела все, с этим связанное. Как они договорились об условиях. Что я... дам ему... к сентябрю... Ударили по рукам. Но я ему совсем не нравилась... И от спора их ему было тошно, и от этого я еще больше его бесила. И он... он рассказывал своему другу... про меня... какая я дура... Как таскаюсь за ним словно кошка, что веду себя как полная идиотка. Смотрю на него влюбленными глазами и ужасно слюняво целуюсь. Пересказывал ему наши разговоры. Зачитывал мои сообщения. Они устраивали конкурс на самое тупое. Он мог остановить все это в любой момент, но не остановил, потому что не захотел проиграть. Забавно, что при всем при этом, после он чувствовал себя полным козлом...

Повисло молчание. Злата закрыла лицо руками и из-под ее ладоней доносился жалобный сдавленный плач, а Яшу словно парализовало, и теперь он точно не знал, что делать и что сказать. Как все исправить? Что-то мутное, темное, доселе незнакомое росло внутри него. Он сжал кулак, и только потом понял, что сжал.

А Злата поплакала еще немного и вдруг затихла. Отняла ладони от лица, вытерла ими его, впрочем, не особо успешно. Вымученно взглянула на него. Она выглядела совершенно разбитой.

— Я представила, как первого сентября об этом узнают все в школе, — уже куда спокойнее сказала она. — И как об этом узнают мои родители. Брат, который меня предупреждал… Ты когда-нибудь испытывал унижение, Яш? Стыд? Это было невыносимо. Мне хотелось умереть. Но так было нельзя. Нужно было все исправить. И себя тоже, иначе бы я просто не смогла быть.

— И ты себя прокляла?

— Закляла. Наложила печать на часть чувств и эмоций, приглушила остальные. Мне казалось, что так я усовершенствую себя, стану лучше. Но все опять пошло не так.

— Ты разговаривала со мной во сне, — признался Яша. — Ты сказала, что тебе больно.

— Серьезно?

Он кивнул.

— Все интереснее и интереснее, — устало протянула Злата. — Видишь ли, я и с заклятьем сплоховала. Я хотела сохранить что-нибудь, чтобы продолжать любить родителей. И, видимо, наворотила дел. В общем, и ведьма из меня никудышная. Ничего не получается… Ну вот. Теперь ты понял? Это я во всем виновата. А особенно в том, как поступила с тобой, учитывая, что со мной поступили так же.

— Злат?

— М?

— А можно я ему врежу?

Злата ошарашено уставилась на него. А потом вдруг засмеялась.

— Я же говорю, в тебя невозможно не влюбиться… Прости, Яш. Ударить ты можешь, но он не поймет, за что это будет.

— В смысле? — нахмурился Яков.

Злата снова отвела глаза. Правда, в этот раз стыдливо. Что?..

— Я же сказала, — вздохнула она, — я не могла позволить кому-то о чем-то узнать. После того, как я прочла заклятье, так хорошо и ясно думалось. Я встретилась с ним снова. И наложила печать на его воспоминания. Это не ментальная магия, просто заклятье. И на его друга тоже. К тому же, мое копошение в его голове не прошло для него даром, так что он должен быть мне благодарен. Для окружающих с ним приключилась амнезия, из его памяти выпало полгода, и это повлияло на его поведение. Они оба меня не помнят. Себя я успокаиваю тем, что если бы о случившемся узнал папа, все было бы куда страшнее. Но честно говоря, это слабо помогает. Яш… Ты не бойся меня, ладно? Не под заклятьем я на такое все равно не способна.

— Я не боюсь, — ответил он, и это была правда. — Ты защищалась. Как могла. Мне только жаль, что тебя некому было защитить.

— Это не так, — возразила Злата. — Но в тот момент мне казалось, что рассказать кому-то из них о том, что случилось, будет страшнее, чем умереть... Я должна была сама… Ты просто не понимаешь. Я царевна Нави. У меня нет права на подобные ошибки. Я могла подумать. Могла настоять на том, чтобы он познакомился с отцом. Могла сама познакомить его с Демьяном. Но я не стала. Даже когда что-то стало меня настораживать, я не стала, потому что в душе боялась, что вся моя сказка окажется лишь моей собственной придумкой. А мне так хотелось сказки. Я так устала. Учеба, спецкурсы, танцы, уроки отца... Я позволила себе расслабиться. И поплатилась за это. Нельзя расслабляться.

Яков прикрыл глаза. В вроде бы разумных вещах, которые она говорила, было что-то очень неправильное, но он никак не мог понять, что именно и как ей это объяснить. Впрочем, его мучал еще один вопрос.

— Но твой отец — он же… Ну… он же Кощей! Как он не понял?

Злата пожала плечами.