Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

— Мне было семнадцать лет, — поспешно начала она, не обращая внимания на его попытки остановить ее. — Вернее, тогда еще шестнадцать. После Нового года за мной стал ухаживать парень из параллельного класса. Очень красиво. И настойчиво. Стихи писал, цветы дарил и так говорил... Но как порядочная девочка я держалась. Аж до апреля держалась. А потом решила на все плюнуть. Надоело мне быть разумной и правильной. Я жила среди историй о великой любви. Про маму с папой, про твоих бабушку с дедушкой. И вот почему-то решила, что мне тоже такая положена, я ж царевна. И что я дождалась. Мы начали встречаться. Все было красиво и романтично. Нет, звоночки были, но я их старательно не замечала. Это же — ОН! Знаешь, я про отношения знала из книжек и фильмов. У меня была любимая книжка. И мне казалось, что вот как там — это образец того, как должно быть. Мне очень хотелось так же. И я убедила себя, что все именно так и идет. Демьян меня предупреждал, но я не послушалась. Это же всего лишь брат, а тут у меня почти что царевич, разве что без коня. Будто не знала, что из себя представляют эти царевичи... А в июле он стал активно зазывать меня к себе домой. Я, конечно, понимала зачем. Сначала ломалась, а потом решила, ну что такого. Любовь же.

Она перестала рассказывать и снова заплакала.

— Он взял тебя силой? — тихо спросил Яша.

— Если бы, — покачала головой Злата. — Лучше бы он и правда попытался меня изнасиловать. Потому что я бы отбилась. Чтобы отбиться от человека, ведьме не много надо, Яш. Это если несколько нападет или сознания лишат — вот тогда могут быть проблемы. Но я сама легла к нему в постель.

— Не говори так…

— Но это правда. Сама легла, сама ноги…

— Злата!

Она посмотрела на него хмуро. Потом усмехнулась.

— Но ведь это правда, Яш. От того, что я подберу слова покрасивее, она не изменится.

— Но ты же. Ты…

— Что я? Разве то, что я была влюбленной идиоткой, отменяет необходимость думать? Еще скажи, что тебя не смущает, что я не девственница.

— Не знаю, — выдохнул Яков. — Я думал об этом, но…

— Но что? Готов мне это простить?

— Готов об этом не думать. Пожалуйста, не проси от меня большего. Хотя бы пока.

Злата кивнула.

— Я когда-то тоже хотела одного и на всю жизнь, — обреченно призналась она. — Но теперь уже не выйдет.

— Что было дальше?

Она замялась. Закрыла глаза и глубоко вдохнула.

— Дальше, — выдохнула она. — Дальше он... Он привел меня к себе в квартиру. Его родители уехали с ночевкой на дачу. Мне было... страшно. И я видела, что он тоже нервничает, но списала это на волнение. Такое же, как у меня. Я думала, все будет постепенно, и я втянусь, но он... — она снова замолчала, потом продолжила скороговоркой. — Все было быстро. И совсем механически. Я совсем растерялась, это было неприятно, мне просто хотелось себя поддержать... И когда все закончилось, он просто отвернулся от меня, и я... Я просто хотела проверить... Убедиться, что у нас с ним все хорошо... Что он чувствует то же, что и я... Демьян учил меня основам ментальной магии. И я скользнула в его сознание совсем неглубоко, просто чтобы считать то, что было на поверхности. Ощущения.

Она снова замолчала, закрыла рот рукой. И Яков вдруг испугался. Он почти видел, как Злата проваливается во что-то темное, во что-то, что один раз уже заставило ее произнести слова заклятья. Но в этот раз это он толкнул ее в это, заставив вспомнить.

— Злата, подожди, — начал было он, но она снова хватанула ртом воздух, посмотрела на него дикими глазами и вновь заговорила.

— Отвращение, — выдохнула она. — Там было одно отвращение... К себе, ко мне, к случившемуся...

Яков уставился на нее. Что? Злата замотала головой, словно пытаясь отогнать воспоминания, но вместе того, чтобы прекратить пытать себя ими, продолжила.

— Я не удержалась на поверхности, провалилась глубже... Менталист должен уметь сохранять спокойствие, в любой ситуации контролировать себя. Я не понимала, почему папа не хочет меня учить, но на самом деле он просто знал, что я не готова. Демьян разрешал мне экспериментировать на себе, но он ментальный маг, он показывал мне только то и в таком количестве, сколько сам считал нужным. С ним я наступала в лужицу, а с Олегом меня просто вышвырнуло в открытое море. Я проваливалась и не могла выбраться, и я увидела... Все увидела...

— Злата! — взмолился Яков.

— Нет, я хочу рассказать! — воскликнула она и снова заплакала. — Я хочу, чтобы ты знал! Чтобы ты понял! Понял, что это я виновата! Правда, я!

— Злата…