Сказка Заката

«Вранье! — заметалось в голове у Николаши. — Они тут морочат мне голову — зачем?! Что им на самом деле нужно? И вчерашнее здесь не причем…»

Некоторое время они продолжали препираться. Николаша, сам даже себе удивляясь, заартачился и ни в какую не хотел принять необыкновенно выгодное, как ему на разные лады втолковывали, с одной и совершенно не обременительное для него с другой стороны предложение. «Это на пять минут» — «На машине поедем!» — твердили его посетители — теперь уже оба. Странные эти «братья», казалось, даже вспотели немного — что и неудивительно, поскольку так они и сидели все это время в своих пальто, не одинаковых, но также очень похожих. Лица их порозовели, однако оставались при всем том спокойными и даже немного скучающими, как и в самом начале.

Еще через четверть часа они переглянулись и со словами: «Очень, очень жаль. — Да. — Чрезвычайно», — наконец двинулись к выходу. Только нерыжий задержался, тем же неуловимым движением изъял из растерянных Николашиных пальцев бумажку «талона» — та словно сама прыгнула ему в руку — и невозмутимо проследовал за своим коллегой, более не обращая на Николашу никакого внимания. Николаша продолжал сидеть, как сидел, машинально продолжая держать пустую ладонь перед собой, и только прислушивался к их удаляющимся голосам.

— … — произнес вдруг рыжий «руководитель», как бы ни к кому конкретно не обращаясь.

— …? — с будто бы чуть виноватой и вместе досадливой интонацией ответил его, видимо, младший по должности «брат».

— … — твердо заключил рыжий, уже выходя вон.

Что ответил, если что–то ответил, нерыжий, бедный Николаша не слышал, оцепенев от ужаса.

Дверь захлопнулась, и замок щелкнул. Николаша остался один. Некоторое время он продолжал сидеть на своем табурете в кухне, у стола.

«Вранье! Все это вранье… — заметалось–застучало у него в голове. — Они что–то знают — про меня, и про то, что произошло со мной! Может быть, следили… Вчера!.. А имя — имя–то мое откуда знали! как же я сразу–то не… еще радовался… Им что–то известно — наверно, это не первый случай — они вон как разговаривать выучились, со мной… с такими… как я?! — он прижал ладонь ко лбу. — Получается, так… Я даже ничего не заметил сперва. Да что там — если бы не этот последний разговор их, между собой, так ничего и не понял бы, думал — может, долго за границей жили…» Убрал ладонь, опустил на колено.

«А что им было нужно? — приняли его мысли другое направление. — Розыгрыш какой–то… Как уговаривали!.. И почему ушли? Просто так, взяли и ушли, ничего не добившись, совершенно спокойно, не обозлились даже… Это что — выучка у них такая?! — старая его знакомая — холодная жаба в животе снова прислала ему привет. — А я, все же — молодец. Хорошо, что я с ними не пошел… или плохо?.. черт разберет… может, помогли бы, ведь что–то знают, явно…»

«Нет, не помогли бы. — ответил он сам себе совершенно твердо. — Только втянули бы во что–то, еще худшее».

Было часа четыре дня и уже немного вечерело, когда он решительно поднялся, скоро оделся, и вышел из дому с бесповоротным намерением сегодня же разыскать неуловимого незнакомца из сквера и наконец поговорить с ним обо всех событиях последних суток. Николаша теперь почему–то не сомневался, что тот поможет. Почему вконец запутавшийся парень так доверился — виденному раз в жизни, в сущности, какому–то подозрительному типу, живущему, как теперь было известно, чуть ли не на чердаке, — ему, а не двум, только что покинувшим его посетителям — также раз в жизни виденным — но — сейчас видно — солидным, с открытыми, располагающими лицами — сам он не смог бы вразумительно ответить. Так это и осталось неизвестным.

Чуть больше, чем через полчаса он стучался в знакомую дверь, из–под которой как ни в чем ни бывало все сочился теплый электрический свет — будто и не уходил он отсюда никуда, будто все дурацкие события, произошедшие между двумя этими посещениями, он видел когда–то в кино, или читал о них в скверной книжонке, также давно когда–то.

После первой попытки за дверью явно завозились, будто заметались даже; загремела посуда; но ответа никакого не последовало. Николаша постучал еще.

— Кто там… — раздался досадливый голос.

— Это я — э… Николаша! — проскулил Николаша, обрадованно вспомнив, что незнакомец–то знает его имя, если не забыл только… хотя и немудрено… — Можно?..

Некоторое время дверь молчала.

— Какой там Николаша? — наконец, через минуту или две, недовольно проворчал голос. — Вы из управы, что ли?

Неспешный обмен репликами через незапертую дверь, стал, наконец, Николашу раздражать.

— Нет, я не из управы, — твердо сказал он. — Я сам по себе. Помните: скамейка, сквер? — Николаша я.

Неизвестно сколько прошло времени — ему показалось, что не менее получаса, но на самом деле, вероятно, лишь несколько минут — прежде чем дверь раскрылась, и за нею предстал тот, кого розыски обошлись Николаше во столько времени и волнений.

— Что вам уго… это… надо? — как–то запнувшись, спросил он — хмуро, но уже не раздраженно.

— Поговорить… — против воли жалобно проскулил Николаша снова.