Сказки братьев Гримм

— Да она мне весь день докучает.

Приказал старый король рассказать, чем же она ему так докучает. И сказал Кюрдхен:

— Утром, когда проходим мы со стадом через черные ворота, — а висит там на стене лошадиная голова, — девушка говорит:

Вот где висишь ты, конь мой Фалада!

а голова отвечает:

А ты, королевна, ходишь за стадом.Если б об этом матушка знала,

Сердце б у нее разорвалось.

И стал Кюрдхен рассказывать дальше, что происходит на гусином лугу и как приходится ему бегать вдогонку за шапочкой.

Старый король велел ему и впредь пасти гусей, а сам, только наступило утро, сел за воротами и услыхал, как говорила девушка с головой Фалады. Потом он пошел вслед за нею на пастбище и спрятался на лугу за кустом. И увидел он вскоре своими собственными глазами, как пастушка вместе с пастушком пригнали гусей и как села она потом и начала расплетать волосы, и засияли они от блеска. И опять сказала она:

Ветер-ветерок, подуй,Шапочку у Кюрдхен сдуй, пусть бежит за ней вдогонку;А я косы заплету,Их в порядок приведу.

И поднялся вихрь и сорвал с Кюрдхен шапочку, и пришлось ему бежать далеко-далеко за ней вдогонку, а пастушка тем временем причесала и заплела волосы, и старый король все это видел. Потом он незаметно вернулся назад, а когда вечером пастушка гусей возвращалась домой, король отозвал ее в сторону и спросил, зачем она это все делает.

— Не смею я вам об этом сказать, да и ни одному человеку не могу на свое горе пожаловаться, — я поклялась в том перед богом, а не то мне погибнуть придется.

Стал он ее допытывать и не давал ей покоя, но не мог от нее ничего добиться. И сказал тогда король:

— Если ты мне ничего не хочешь сказать, так пожалуйся тогда на свое горе железной печке, — и ушел.

Забралась она тогда в железную печку, начала плакать и причитать и высказала все, что было у нее на сердце:

— Живу я, всеми покинутая, а ведь королевна-то я; коварная камеристка принудила меня силой снять с себя королевские одежды и заняла у жениха мое место, и должна я черную работу исполнять и гусей пасти. Если б об этом моя матушка знала, сердце бы у нее разорвалось!

А старый король стоял за печкой и слышал все, что она говорила. Вышел он потом и велел ей вылезть из печки. Надели на нее королевские одежды, и засияла она в своей чудесной красоте. Позвал старый король своего сына и объявил ему, что невеста у него фальшивая и на самом деле всего лишь камеристка, а настоящая невеста, бывшая пастушка гусей, стоит перед ним. Обрадовался молодой король, увидав ее красоту и доброту, и устроили они большой пир и созвали на него всех людей и добрых друзей. И сидел на первом месте жених, рядом с ним королевна, а с другой стороны камеристка, но камеристка была так ослеплена, что не узнала ее в пышном наряде. Вот поели они, попили, стало им весело, и задал тогда старый король камеристке загадку: чего заслуживает та, которая так-то и так-то обманула своего хозяина, — и он рассказал ей все, как было, по порядку, и спросил:

— Какого приговора она заслуживает?

И ответила фальшивая невеста:

— Она достойна одного, чтоб раздели ее догола и бросили в бочку, утыканную острыми гвоздями, и надо запрячь в ту бочку двух белых лошадей, и пусть тащат они ее по всем улицам.

— Так ты же и есть та самая обманщица, — сказал старый король, — ты сама себе приговор вынесла, так и должно с тобой поступить.

И вот, когда исполнили приговор, женился молодой король на своей настоящей невесте, и стали они оба править своим королевством в мире и согласии.

ХЛАМУШКА

ил-был на свете мельник, и был он бедный-пребедный, но была у него красавица-дочь. Случилось ему однажды вести с королем беседу; и вот, чтоб вызвать к себе уважение, говорит он королю:

— Есть у меня дочка, и такая она искусница, что умеет из соломы золотую пряжу прясть.

Говорит король мельнику:

— Это мне нравится. Если дочь у тебя такая искусница, как ты говоришь, то приведи ее завтра ко мне в замок: пусть покажет мне свое искусство.

Привел мельник девушку к королю, отвел ее король в комнату, полную соломы, дал ей прялку, веретено и сказал:

— А теперь принимайся за работу. Но если ты за ночь к утру не перепрядешь эту солому в золотую пряжу, то не миновать тебе смерти. — Запер он ее на ключ, и осталась она там одна.

Вот сидит бедная Мельникова дочка, не знает, что ей придумать, как свою жизнь спасти, — не умела она из соломы золотую пряжу прясти. И стало ей так страшно, что она, наконец, заплакала. Вдруг открывается дверь, и входит к ней в комнату маленький человечек и говорит:

— Здравствуй, мельникова дочка! Чего ты так горько плачешь?

— Ах, — ответила девушка, — я должна перепрясть солому в золотую пряжу, а я не знаю, как это сделать.

А человечек и говорит:

— Что ты мне дашь за то, если я тебе ее перепряду?

— Свое ожерелье, — ответила девушка.