Сказку заказывали?

— Ох, да! Что это я? Наверное, дурь попутала, какие десять? Я разве сказала десять? Так заговорилась, госпожа, имела в виду шесть. Шесть и не монеткой больше.

Украдкой взглянула на «ромашку». Тот закатил глаза, но послушно отсчитал нужную сумму, бросив на стойку, мне оставалось лишь забрать ключи.

— Ваша комната вверх по лестнице и налево, цифра четыре на двери. Желаете принять ванну?

— Принеси ещё в семь вечера таз с водой, магичке с дороги нужно привести себя в порядок, и ни минутой позже, — распределился Цветочек. — Пошлите, госпожа, — а это уже насмешливо ко мне.

Хмыкнула, послушно развернувшись и проследовав к лестнице. Найти нужную дверь оказалось делом несложным. Вставила ключ в замочную скважину, легко повернув. Внутри оказалось не то, чтобы просторно, но жить можно.

Односпальная кровать, шкаф, стол, стул и зеркало. Окно с замусоленным стеклом, которое выходило на задний двор. Приложив немного сил, мне удалось его приоткрыть, пуская внутрь немного свежего воздуха. Уже лучше.

Поставив Цветочка на стол, сама села на кровать подле. Даже не верится, что всё немного успокоилось. Последние несколько дней представлялись мне бегом из откуда-то в никуда. Теперь хотя бы есть возможность небольшого перерыва.

«Ромашка» недовольно поцокал, а после приподнялся на корнях, принявшись расхаживать по деревянной поверхности, оставляя после себя ошмётки подсохшей земли. Не сказать, что он выглядел крайне радостным.

Да и поводов для радости не наблюдалось, если говорить на чистоту. Вздохнув, запустила пятерню в волосы, немного взлохматив. Только сейчас начало приходить осознание того, насколько же сильно я умудрилась устать. Чересчур большое нервное истощение, много всего навалилось.

Потирая пятку о голень, осторожно прилегла на грубую подушку, свернувшись калачиком, положила руки на живот. И хоть боль больше не накатывалась оглушительными волнами, неприятные отголоски присутствовали, грозясь в любую секунду перерасти в нечто большее.

— Ты спать собралась? — подозрительно уточнил Цветочек.

— Да.

— Прямо-таки спать?

— Именно, — для достоверности зевнула и прикрыла глаза, чтобы не видеть его раздражённого «лица». — Разбуди, когда там будет семь.

— Ха, ишь, какая наглая!

Только его причитаний я больше не слышала, постаравшись отгородиться от чужеродных звуков, практически мгновенно провалилась в сон. Снилось, к слову, нечто смутное и непонятное.

Поначалу это было чёрно-белое марево, в котором изредка проскальзывали цветные всполохи. Но с течением времени цветов стало намного больше. Настолько, что они поглотили тьму, распуская целой картинкой.

И вот я уже стою в огромном зале подле какого-то вычурного дивана, удерживая в руках листы бумаги, исписанные мелким почерком с красивыми завитушками сверху.

Тело мне не принадлежит, как и то, что вырывается изо рта. Судя по всему, я важно зачитываю содержимое бумаг двум слушателям, расположившимся чуть впереди.

Один из них был одет в белую рубашку с пышным жабо. Отросшие волосы коричневого цвета спускались на глаза неряшливой чёлкой, и парень постоянно дёргал головой, стараясь её убрать. На его губах играла загадочная улыбка, а в тёплых карих глазах стоял скрытый смех.

Только вот он был последним интересным человеком в этом месте. Моё сознание больше зацепилось за второго парня, в котором я узнала юного Данталиона. Ещё не имеющий грубых мужских черт, он уже выглядел надменно и недовольно, насмешливо кривя губы и благосклонно постукивая пальцами по коленке.

— Посему, милый, дорогой Лефтерис, я горячо прошу о нашей скорейшей встречи. Ожидаю вашего ответа с великим смирением, герцогиня Ладерти, — собственный голос, правда, не узнала. Чересчур уж ядовитым он казался.

«Я» опустила письмо, победно взглянув на двух лордов.

— Ну, герцогиня могла бы стать неплохой партией, — протянул Данталион, среагировав первым. — У престарелый отец скоро отойдёт в мир иной, а молодой матушке, кроме богатств, в жизни ничего не нужно. На твоём месте я бы сводил леди на уединённую прогулку к пруду.

— Считаешь? — вторил ему Лефтерис.

Так вот, как он выглядел! А я всё гадала, что там за сумасшедший император, который был помолвлен с Василиной.

— Безусловно, тебе, как младшему принцу, следует заботиться о важных связях. Никогда не знаешь, в какой момент могут понадобиться элитные отряды рода Ладерти, — в голосе демонёнка был холодный расчёт, в глазах принца задумчивость и неувереннсть.

«Я» возмущённо переводила взгляд с одного на второго, искренне не понимая, зачем они обсуждают такую чепуху, если есть более интересные темы для разговора.

Зашуршали бумаги. Уперевшись руками в бока, с победной улыбкой взглянула на них, натянув на лицо самое искреннее выражение учтивости, на которое только была свободна.

— Разве эта герцогиня не простушка? Впервые за последние четыре года её семья была приглашена во дворец, а она смеет писать подобные письма Его Высочеству? Слишком высокого она о себе мнения.

— Завидуешь, рыжая бестия? — мгновенно поинтересовался Данталион.

— Я? — изумилась. — Чему это?