Сквозь дебри и пустоши

«Первую? Первую?!! Ты собрался жениться ещё раз?!!»

«Да, Тамари, собрался! Не сейчас, но рано или поздно это произойдёт, удивляться тут нечему. Я здоровый молодой мужчина, я не собираюсь всю оставшуюся жизнь быть один. Да и Эльсе нужна нормальная семья».

«А как же я?» – едва слышно спрашивает Тари, хватаясь за дверной косяк: последние слова Соломира подрубают её под колени и лишают воздуха.

«Найди себе парня, – швыряет ей Сол, – тебе двадцать два, взрослая девочка, пора перестать ходить за мной хвостом и задуматься о своём будущем! Вон, Мрецлав с тебя глаз не сводит, обрати внимание».

Тамари уставилась на Соломира непонимающим взглядом: «При чём здесь твой работник?»

Соломир рассмеялся: «Дурында, я нанял его только потому, что увидел, как ты ему понравилась! Он приятный парень, и я рассчитывал, что он сумеет тебя отвлечь. И развлечь».

«Отвлечь? – поперхнулась Тари. – Ты нормальный вообще?»

«Я-то нормальный, – вновь посерьёзнел Соломир, – а ты?»

Тамари медленно выпрямилась, отступила на шаг, оставляя на косяке влажный след от ладони. Впервые в жизни Сол, тем более – полуголый, не вызывал у неё ничего, кроме злости и отвращения.

«То есть мне пойти и переспать с Мрецлавом? – неестественно высоким для неё шёпотом спрашивает Тари, из последних сил сдерживая подступившие слёзы. – Или как там должно быть по твоим… расчётам?»

«Делай, что хочешь, – холодно отрезает Сол, – только оставь меня в покое».

Тари перевернулась на другой бок. Ей не спалось. В незашторенное окошко голубого вагончика светила луна, рядом сопела утомившаяся Эльса. Тари приподнялась на локте, потянулась через неё за флягой с отваром, девочка проснулась.

– Уже пора вставать? – сонно спросила Эльса.

– Нет, ещё ночь, спи, – шёпотом ответила ей Тари. – Эли?

– М-м-м?

– Тебе здесь нравится?

– Ещё бы! – в полутьме сверкнули восторженные глазищи. – Так нравится, что я бы жить тут осталась!

– Эли… А если я… останусь здесь?

– Прямо сейчас?

– Да.

Девочка вздохнула, чуть подумала прежде, чем ответить:

– Мне кажется, тебе тут будет хорошо. А если тебе будет хорошо, я буду рада.

– То есть ты не против?

Спокойствие Эльсы не только удивило, но даже немного уязвило Тари.

– Нет, я не против. Папа всегда говорил, что однажды это случится: ты уедешь. Или уедем мы сами. И что жить все вместе мы будем самое долгое – до моей операции. А ведь она уже совсем скоро…

Так вот в чём дело! «Папа говорил…» Тамари вздохнула, откинулась на подушку.

– Но я, конечно, буду скучать по тебе, Тари. А ты по мне будешь?

– Конечно, зайчик, конечно буду…

***

– Решила? – старшая мать отворила дверь за миг до того, как в неё постучалась Тамари, словно заранее почувствовала её.

– Я… хочу остаться, – девушка зябко обхватила себя за локти.

– Добро пожаловать в семью, деточка! – Нила обняла Тари мягко и бережно, словно птица крыльями укутала. – Да ты дрожишь! Замёрзла? Немудрено, немудрено! Предрассветный час самый холодный, да ещё и туман этот с реки. Проходи, я напою тебя горячим чаем.

После того, как Тари задремала, заботливо укрытая вязаным пледом, Нила вышла на улицу. Поглаживая круглый бок своей чашки, прислонилась плечом к стене вагончика, глубоко вдохнула свежий утренний воздух. Достала из кармана брюк под халатом маленькую бутылочку с тёмной, пахнущей клопами жидкостью, щедро плеснула в свой чай.

– Ну что, профессор Ганзман, старый балбес, – усмехнулась она, поглядев на светлеющее небо, – надеюсь, тебе оттуда хорошо видно? Так вот и гляди, как я докажу свою теорию! Кусай теперь локти, узколобый индюк! Вы все сильно просчитались, не послушав меня тридцать лет назад, – она отпила чаю и улыбнулась своим мыслям.