Следствие не закончено

А Настя действительно попала в очень трудное положение, прямо в тупике оказалась девушка. Началось с того, что за день до прихода Егора в избе охотницкой бригады появился гость. Это был рослый и дородный мужчина лет сорока пяти с привлекательным, хотя и отечным немного лицом и плотными, аккуратно подстриженными усиками. Одет был гость в хорошо пригнанный, отороченный по бортам каракулем романовский полушубок и высокие фетровые валенки. Он пришел днем, когда все охотники были на промысле, а Настя затеяла стряпню. Лицо гостя показалось девушке знакомым.

— Здравствуйте, хозяюшка! — сказал пришедший, осторожно спуская с плеч на пол туго набитый вещевой мешок.

— Здравствуйте, — ответила Настя. Ей хотелось поправить сбившуюся косынку и застегнуть верхние пуговки кофточки, но руки были измазаны в тесте — Настя месила квашню.

Гость, не замечая смущения девушки, неторопливо огляделся. Спросил:

— А где лее Капитолина Артемьевна?

— Дома, — ответила Настя. — А здесь я за нее хозяйничаю.

— Вы? — гость удивленно воззрился на Настю, потом еще раз оглядел избу. — То-то я замечаю, будто и горница помолодела. Хорошо, очень привлекательно у вас здесь стало. А я братом Кириллу Ивановичу прихожусь. Борис Иванович. Может, слышали про такого молодца?

— Как же. И виделись мы с вами в позапрошлом году. Только вы тогда бороду носили, вот я и обозналась.

— Верно, бородатым был в молодости. А вы чья будете?

— Чивилихина Ефима Григорьевича дочь, Настасья.

— Чивилихина?! — Борис Иванович, присевший было на лавку, снова поднялся. Его выпуклые, редко мигающие глаза с изумлением уставились на Настю. — Позвольте, но ведь в таком случае вы Сергею Ефимовичу сестра?

— Так выходит. — Настя опять склонилась к квашне, погрузила руки в зыбучее, пузырящееся тесто.

— Удивительное все-таки для меня положение, — произнес Борис Иванович. — Что же это вы, Настасья Ефимовна, взялись за такое, извиняюсь, мусорное дело?

— Самое бабье дело, — недовольно отозвалась Настя. Ну, почему людей так интересует ее жизнь?

— Вот именно, что бабье! Да еще и не всякая баба согласится на такую работу, а вы… вам, милая девушка, теперь учиться надо. И вообще подумать о своей будущности… Такой удобный случай.

Настя вновь отстранилась от квашни. И, желая переменить неугодную ей тему разговора, сказала шутливо:

— Ученая уж я — видите, как с квашней управляюсь… Вы, Борис Иванович, может, кушать хотите или отдохнуть с дороги?

— Спасибочки, Настасья Ефимовна, дождусь брата. — Борис Иванович снова осторожно опустился на лавку. Уловив по тону Насти, что она разговором недовольна, сказал примирительно: — Ну, молодец, коли так. Похвально. Не зря говорится, что от тяжелой работы — забота, а от безделья — стыд. А папаша как поживает?

— Ничего, живет, как и все наши колхозники.

— Очень приятно. Вы Ефиму Григорьевичу при случае поклончик от меня передайте. И братцу тоже: я ведь Сергея Ефимовича еще вот таким знал. Умный был паренек, помнится.

Назойливые напоминания об отце и брате испортили Насте настроение. Поэтому, наскоро управившись с квашней, девушка оделась и вышла на улицу. Стала колоть дрова, с ожесточением опуская тяжелый колун на звонкие сосновые плашки. От работы на морозе повеселела. Вернувшись в избу, обратилась к Борису Ивановичу уже приветливее:

— Рассказали бы, что там у вас в городе делается? И на фронте какие события происходят — про замирение-то ничего не слыхать?

Настя внимательно прослушала обстоятельный рассказ Бориса Ивановича о военных событиях в Европе и на Тихом океане. Рассказывал Борис Иванович хорошо, картинно. Настя слушала его, не перебивая. Потом сказала, сокрушенно вздохнув:

— Поглядеть бы на эту войну. Может, и не люди делают такое страшное.

— А кто же? — улыбнулся Борис Иванович.

— Звери и те без причины друг дружку не терзают. — Настя задумалась. Потом опять взглянула на Бориса Ивановича, спросила опасливо: — И с нами такая смертельная война будет?

Борис Иванович пожал плечами, ответил неопределенно:

— Трудно сказать, Настасья Ефимовна: покуда на земле существует фашизм, покою нам не будет. Поэтому и к войне наша страна крепко готовится. Надо думать, что не зря даже девушки в городах проходят военную науку. Наверное, слышали вы про Полину Осипенко?

— Слышала. Только она не городская. — Настя вздохнула. — А вот я такой, как Полиночка, не могла бы быть. Ловкости нет, и боюсь. Я уж лучше другим чем помогу, если доведется. За ранеными поухаживать, постирать, пошить. На самую черную работу пойду, в случае чего, а воевать… Страшно очень.

Этим разговором Борис Иванович завоевал расположение Насти. Она подумала: «Вот и правильно бабы говорили, что у Кирилла Ивановича брат головастый. Обо всем расскажет, объяснит все человек. Жалко, что председателем он у нас недолго побыл».