Слепящий нож

Тяжелый удар упавшего противовеса и свист длинного рычага, швырнувшего вперед корзину, заглушили крики женщины. Возможно, от удара у нее перехватило дыхание, потому что на мгновение она затихла. Затем, уже в полете, они снова услышали ее визг. Фактически у нее оказалось больше времени на крики, чем у первой: механики изменили положение запирающего штифта, и женщина взмыла высоко в воздух, приземлившись в нескольких сотнях шагов за городской стеной.

Толпа снова загалдела, хотя некоторые выглядели несколько разочарованными из-за того, что не стали свидетелями столь же эффектной смерти, как в первый раз.

Цветной Владыка, очевидно, решил, что с него хватит. Он удалился в свой шатер, передав управление одному из своих любимых синих извлекателей, крепко сложенному молодому мужчине по имени Рамия Корфу.

Лив стояла как прикованная, сжимая письмо в руке. Ей больше ничего не оставалось делать. Можно было перечитать письмо, но от этого бы ничего не изменилось. В нем не было никаких скрытых посланий.

Двумя часами и семью смертями позже ворота города отворились, и из них вышли четыреста пятьдесят люксиатов в черных одеждах, в сопровождении конвоя. Их встретили в двух шагах от городских стен: военный советник Владыки опасался, что осажденные могут переодеть в люксиатские рясы вооруженных людей, а затем, оказавшись поблизости от Владыки, предпринять попытку покушения. Однако сотни люксиатов покорно наблюдали за сменой конвойных, без возражений позволили себя обыскать и сами двинулись к Цветному Владыке.

«Странно, – подумала Лив. – Это же самоубийство! Они пользуются своей свободой, чтобы потерять свободу. Сами отдают свою силу… Безумие!»

Она вновь посмотрела на письмо.

Когда люксиатов наконец привели, Цветной Владыка встретил их сам, верхом на своем великолепном белом жеребце по имени Утренняя Звезда.

– Ба, да это же Нета Делусия! – воскликнул Цветной Владыка, обращаясь к женщине в первом ряду. – Не знал, что вы тоже облачились в рясу. Что ж, ваше рвение… можно назвать его приятной неожиданностью, хоть оно и основано на заблуждении.

Нета Делусия была той самой матерью города, которую Владыка назвал главой оппозиции. Так значит, молодому коррехидору все же удалось одержать верх.

Женщина плюнула в сторону Владыки.

– Ты его купил! Этого трусишку… этого маленького предателя! Я знала, что этим кончится!

– Я знал, что вы единственная, у кого есть шанс его остановить, – отозвался Койос. – Как ему удалось с вами справиться? Просто повезло?

– Он нанес удар за полчаса до того, как мои люди пришли, чтобы отправить его в тюрьму.

– Мне бы пригодилась умная женщина, не отступающая перед тем, что необходимо сделать, – заметил Владыка.

Нета воззрилась на него, словно не веря, что ей дают еще один шанс. Спустя мгновение она повалилась на колени, забыв о том, что на нее смотрят другие осужденные.

– Мой господин… конечно же, я… Для меня будет великим счастьем и честью служить вам!

– Ну и кто теперь предатель? – бросил Цветной Владыка, поворачиваясь к ней спиной.

– Но господин! – завопила женщина. – Вы же сказали, что я вам нужна!

– Хватит, – сказал Владыка.

– Господин! Прошу вас! Господин!

– Заткните ее, – приказал Владыка.

Один из солдат вышел вперед и полоснул кинжалом по ее горлу. Хлынула кровь, женщина распростерлась на земле. Она лежала, хватая ртом последние глотки воздуха. Лив ощутила прилив тошноты и принялась поспешно извлекать сверхфиолетовый, чтобы восстановить самообладание.

– Я не имел в виду ее убивать! – воскликнул Владыка. – Я всего лишь… ладно, неважно. Все равно она не заслуживала того, чтобы быть в рядах этих служителей Орхолама.

Он возвысил голос:

– Люксиаты! Я ненавижу все, что вам дорого, и с отвращением гляжу на то, что вы сделали с Семью Сатрапиями! Тем не менее я преклоняюсь перед вашей смелостью. Ваша смерть сохранит жизни тысячам людей с обеих сторон. Один этот поступок вызывает во мне восхищение. Умрите с честью! – Он повернулся к конвойным: – Свяжите их по рукам и ногам. Всех.

Кое-кто из люксиатов плакал, но никто не сопротивлялся, не кричал. Сотни солдат бросились к ним с веревками и принялись вязать, а Владыка повернулся к собравшейся толпе собственных людей.

– Мои братья и сестры! Сегодня – первый день нового порядка!

Его прервали восторженные крики, и ему пришлось дождаться, пока они затихнут.

– Сегодня мы делаем наши первые шаги из царства тьмы!

Опять крики. Лив показалось, что Койос едва ли не раздражен тем, что ему не дают закончить. Она заключила, что ему, должно быть, не так уж часто приходится говорить с большими скоплениями народа, в особенности настолько огромными и полными энтузиазма, разгоряченными победой и кровопролитием.

– Хромерия и ее люксиаты держали нас в цепях. Будем ли мы терпеть, чтобы так продолжалось и дальше?

– Нет! – выкрикнули несколько человек.

– Хотим ли мы, чтобы Хромерия указывала нам, что делать?