Смерть в Раю (СИ)

– Да уж явно не в дружеских.

– Может в любовных тогда? – пошутил Бергот.

– С проституткой? – Эмиль выплюнул это слово так брезгливо, что в груди у Лазара похолодело, и он снова вспомнил Оржа, его поцелуи, и как вчера дрочил в душе думая о нём.

Бергот серьёзно кивнул.

– Что ж, я понял, – сказал он, поглядывая на дорогу. – Последний вопрос, господин Ривье, какие отношения связывали Рауля Астайле и Артуа Сен-Шаля?

– Откуда у вас такая информация?

Всего секунда замешательства во взгляде Эмиля – и Лазар напрягся как струна. Неужели и тут наугад в цель попал? Быть не может. Или может? Берготу необходимо было перевести дух и обдумать всё хорошенько.

– Я позвоню вам ещё, если мне понадобится ваша помощь, господин Ривье, – сказал он, направляясь к воротам. – И не заставляйте меня снова выписывать вам повестку. Всего доброго.

Ривье ничего не ответил, и пока Лазар садился в свою машину, биолог провожал его угрюмым взглядом исподлобья, будто давнего лютого врага.

Отъезжая от дома Эмиля Ривье, Лазар нервно улыбался. О да, он сунул руку в осиное гнездо и, безусловно, расшевелил его нутро, но как глубоко, чёрт возьми? Насколько опасно?

***

Пока Бергот возвращался в Голубой Рай, он позвонил Морису и попросил того проверить алиби Ривье. Дик обещал, что займется этим. Лазару оставалось только подождать, хотя, он был почти уверен, что Эмиль не врал. Конечно, у этого человека был непростой характер, даже мерзкий где-то, и явно за Ривье водились тёмные делишки, но что-то не позволили Берготу начать подозревать его больше остальных. Алиби Ривье подтвердилось на следующий день. Эмиль действительно был на работе – это подтвердили свидетели, подписи в рабочих журналах и охранник лаборатории. А Лазар ещё раз убедился в совершенстве своей интуиции – жаль только, что она не могла говорить и прямо указать на преступника, оставался только метод исключения. Значит, не Морган и не Ривье. Что ж, Бергот вполне честно написал об этом в своём отчете, который – как обычно, не особенно удовлетворил старичка Оби. Терпением Франк Оберфот не отличался так же, как и тактичностью.

Сегодня был четверг, и обитатели Голубого Рая отдыхали, утрясая свои мелкие проблемы и просто наслаждаясь тишиной. Странно как всё может перемениться в одночасье в таком заведении – ни громкой музыки, ни шумных посиделок, ни ярких вызывающих одежд сегодня. Хастлеры даже вели себя по-другому и ничем не отличались от обычных парней, которые ходят ежедневно по улицам, учатся в университетах, работают. Все, кроме Оржа и Александра – первый был всё так же серьёзен и помогал ворчливому Фоксу на кухне, а второй всё так же развратен. Ромов сидел за стойкой бара и с пошлой улыбочкой на лице пялился на Бергота без малого уже битый час. Однако Лазар сегодня не удостоил его своим вниманием – его интересовал совсем другой человек. Давид Стоун, охранник Голубого Рая. Правда, тот оказался не слишком болтлив, и каждое слово из него приходилось тянуть.

– Так значит, не вы работали в день убийства Астайле? – уточнил Лазар, переводя беспристрастный взгляд с Ромова на Стоуна и посылая на прощание первому лёгкую усмешку. Александра это не смущало ни капли, и Лазар невольно думал о том, что этот парень упрям и определённо знает, чего хочет.

– Нет. У меня был выходной, – басовитый голос Давида немного раздражал тем, что в нём не было приятных оттенков, скорее напротив – он казался грубым и некрасивым, простым, как и сам Стоун. – В тот день на смене был Саймон Келли. Но он напился до невменяемого состояния, хотя сколько раз обещал Билли, что не будет прикладываться к бутылке во время работы. Его однажды уже едва не уволили за это дело, потом он довольно долго продержался. Почти полгода. А в тот день, видимо, снова за старое взяться решил. Господин Морган вызвал меня, потому что хотел, чтобы я отвёз Келли домой, а после подменил. Ну, а когда я вернулся, при первом же обходе обнаружил труп Астайле.

– А Келли? Где он сейчас? – нетерпеливо спросил Лазар, и Стоун, сожалея, ответил:

– Умер. Через пару недель после того, как всё случилось. Говорят, как Билли его уволил, он в запой ушёл, да так, что неделю не просыхал. Вот и свалился с моста в реку средь бела дня. Людей рядом много было, вытащить – его вытащили, но поздно, успел захлебнуться.

Лазар задумчиво и легко барабанил пальцами по полупустой чашке. Плохо дело, когда свидетели умирают. Не любил он вот таких вот совпадений, ой, как не любил.

– Несчастный случай?

– Да как есть. Допился, бедняга.– Стоун махом допил свой кофе – так на поминках обычно пьют водку близкие друзья покойника – без изящества.

– Скажите, Давид, Астайле конфликтовал с кем-нибудь из работников Голубого Рая?

– Да. Со Стайлером.

– А кроме него?

– Кроме него? – Вопрос Бергота привёл Стоуна в замешательство, и он напряжённо пытался припомнить хоть что-то, но губы его чуть сжимались, когда он слегка пожимал плечами. – Нет… вряд ли.

– Хорошо, оставим это. Скажите, а кто ещё был в баре в тот день, когда вы увозили пьяного Келли отсюда?