Смотритель

Доктор Иган подумал о своих детях, о двоих внуках. Каждый декабрь они приезжали из Миннесоты и Виргинии, чтобы неделю провести вместе с ним. На Рождество они вместе несли пуансеттии на могилу Хелен в Блоуинг-Рок. Иган не рассказывал детям о Кэтрин, хоть и не думал, что они стали бы возражать. У Кэтрин в Чепел-Хилл был сын от первого брака, с которым они виделись раз в месяц, и сестра в Шарлотте. Если не считать беглых упоминаний, оба редко говорили о своих детях. И это тоже, как казалось Игану, было к лучшему.

Он устал, но был слишком взволнован, чтобы уснуть. Сходив на кухню, он налил себе второй стаканчик виски. Китс уже приходил Игану в голову, поэтому он взял с полки маленький томик с надписью «Избранное». Доктор потягивал бурбон, радуясь теплу, разливающемуся по телу. Ночное небо уже начало светлеть, а Иган продолжал читать о юной паре, чья любовь, в отличие от Джейкоба и Наоми, привела к более счастливому итогу.

Глава 18

Джейкоб слышал тяжелый стук сапог над ним. Он ждал, пока вражеские солдаты уйдут, но они оставались на месте.

Земляной свод над ним дрожал. Вниз сыпались пыль и песок. С другого берега реки его звали боевые товарищи. Джейкоб кричал, чтобы они открыли огонь по корейцам, давая ему возможность убежать, но сослуживцы его не слышали. Потом кто-то потащил его из промоины под берегом…

– Тебе снился кошмар, – произнес Блэкберн, положив ладонь на здоровое плечо Джейкоба.

Хэмптон оглядел комнату. Календарь на гвозде, письменный стол, перевернутый ящик вместо тумбочки. Ни фотографий, ни зеркала. Окон тоже нет, и свет пробивается только из передней комнаты.

– Где я?

– У меня, – ответил Блэкберн. – Спи дальше. Я буду в соседней комнате.

– Нет, нужно вставать.

– Тогда я сварю нам кофе.

После нескольких недель в море, а потом на поездах и автобусах было странно никуда не ехать. Все, о чем Джейкоб хотел забыть, теперь настигло его. Он надел ботинки и вышел в переднюю комнату. Когда Блэкберн протянул ему чашку, Джейкоб заметил приклеенную над очагом газетную вырезку: «Солдат из нашего города награжден Бронзовой звездой».

– Держи, – сказал Блэкберн, все еще протягивая ему чашку. – Я сделаю завтрак.

Джейкоб покачал головой и закинул ранец на здоровое плечо.

– Пойду за ключами от моего пикапа.

– Думаю, доктор Иган не советовал бы тебе садиться за руль.

– Это не ему решать.

Хэмптон пошел на кладбище и снова встал на колени возле могилы. Из земли пробивались лишь редкие травинки, поэтому казалось, что она покрыта струпьями. Джейкоб пытался говорить, но всякий раз, когда ему удавалось соединить три-четыре слова, они комом застревали в горле. Кожа начала слегка гудеть, словно камертон, и онемение, которое он ощущал еще с марта, стало усиливаться. Он встал, не сразу поймав равновесие, потом поднял ранец и зашагал вдоль дороги, перейдя на другую сторону.

Когда он вошел во двор, с крыльца спустилась мать, а за ней – отец. Они не просто улыбались, а светились от счастья. Когда они в последний были такими радостными? Да и были ли? Может, в тот вечер, когда он заходил с Вероникой перед выпускным? Или в первый день, когда он пошел в колледж? Нет, не тогда. В тот день, когда они узнали о смерти Наоми? «Да, – подумал Джейкоб. – Не исключено».

– Если бы мы знали точно, когда ты приедешь, встретили бы тебя на автобусной станции, – сказал отец.

– Но ты здесь, и это главное, – произнесла мать, выпуская Джейкоба из объятий, когда он не ответил. – Ой, твое плечо! Все еще болит, да?

– Мы так рады, так рады, что ты вернулся домой живым, сынок, – добавил отец, протягивая руку, которую редко кто в округе Уатога отказывался пожать.

Джейкоб словно и не заметил протянутую ладонь, и отец поднял руку выше, выгнув запястье.

– Прошу тебя, сынок, – произнес он. – Давай пожмем друг другу руки.

Джейкоб посмотрел на их уверенные, самодовольные улыбки. Родители считали, что он наконец-то готов исполнить роль блудного сына.

– Я пришел только за своей машиной.

Улыбка отца погасла, он опустил руку.

– Это может подождать, Джейкоб, – подала голос мать. – Ты, наверное, проголодался. Пойду приготовлю завтрак.

– Твоя мать права, сынок, – подхватил отец. – Тебе многое пришлось пережить. Только что звонил доктор Иган. Я собирался ехать за тобой.

– Зачем? – спросил Джейкоб. – Чтобы вы оба могли посмотреть на меня и позлорадствовать?

Тень неуверенности пробежала по лицу матери. Она покосилась на отца, а потом взмолилась:

– Не надо так, Джейкоб! Пожалуйста, пойдем в дом.

– Прошу тебя, сынок, – добавил отец.

У магазина остановилась машина. Водитель поднялся на крыльцо и заглянул в окно, потом вернулся в кабину и уехал.

– Идем, – отец взял Джейкоба под локоть. – Я тебе помогу.

– Пришло время всем нам простить друг друга, – сказала мать. – Исцелиться как семье.

Онемение на секунду отступило. Джейкоб окинул родителей пристальным взглядом.

– Моя семья мертва, и я знаю, что вы этому только рады, – процедил он. – Вы не заслуживаете детей. Ни одного.