Смотритель

– Это для церкви, – пояснил Блэкберн, поставив две банки на прилавок.

– Как поживают твои соседи, Блэкберн?

– По-прежнему мертвы, – ответил он.

Мистер Уивер нахмурился.

– Ты же понимаешь, что я имел в виду Хэмптонов, – буркнул он, но Блэкберн уже выходил за дверь.

В рабочих перчатках проволочные ручки банок не так резали бы ладони, но, сунув руку в задний карман, Блэкберн обнаружил, что их там нет. Еще одна досадная мелочь… Внезапно ему показалось, что неплохо бы размахнуться и высадить банками окна хозяйственного магазина и кафетерия. Если при этом он порежется и истечет кровью, как недобитый хряк, будет еще лучше. Не считая того, что он окажется в тюрьме и не сможет позаботиться о важных вещах. Обтерев ладонью лицо и шею, Блэкберн решил, что перед обратной дорогой неплохо бы еще немного попить, поэтому перешел улицу, но у фонтана в парке уже играли дети, брызгая друг в друга из оранжевых водяных пистолетов.

«Когда вернешься, можешь пойти к роднику, – сказал себе Блэкберн. – Там прохладно, и ты все спокойно обдумаешь». Он перехватил банки так, чтобы ручки были ближе к пальцам, и увидел на ладонях глубокие красные отметины от проволоки. «Иди, – снова приказал он себе. – Дальше жара только усилится».

Тут раздался свист, потом снова – уже громче. Блэкберн обернулся. В дверях бильярдной стоял Билли Раньон. Он свистнул в третий раз и мотнул головой, словно подзывая собаку. Блэкберн мог перейти на другую сторону, чтобы обойти бильярдную. Возможно, Билли именно такого поступка от него и ждал, но Блэкберну вдруг показалось, что для этого потребуется слишком много усилий. Когда он приблизился, Билли вышел на тротуар, перекрывая ему дорогу.

– Нам с тобой нужно кое-что прояснить, так что заходи внутрь.

Блэкберн покачал головой и попытался обогнуть Билли, но тот его не пропустил. В дверях показался Трой Уильямсон с кием в руке, потом снова ушел внутрь.

– Не стоит сегодня меня задирать, – предупредил Блэкберн.

– А я сказал – нам нужно кое-что прояснить.

– Мне с тобой не о чем говорить, – заявил Блэкберн, чувствуя, как проволока впивается в ладони, и снова попытался обойти Билли.

Тот остановил Ганта, положив ладонь ему на плечо.

– А говорить тебя никто и не просит, – произнес Билли, не то направляя, не то подталкивая Блэкберна к двери. – Твое дело – слушать.

Раньше Блэкберн никогда не бывал в бильярдной Магилла и почти ничего знал об игре, кроме того, что она привлекает лодырей вроде Билли и Троя, который, когда глаза Блэкберна привыкли к полумраку, снова показался у дальнего стола. Видимо, дело было во времени суток, но кроме них в бильярдной был только старик, сидевший за стойкой. Блэкберн смотрел, как Трой кладет кий между указательным и безымянным пальцем. Тихий щелчок, и черный шар закатился в лузу. Билли стоял рядом с Блэкберном.

– Классный удар, верно? – сказал Раньон. – Почти такой же классный, как та девчонка. Но теперь она умерла, а Джейкоб стал калекой, и больше тебя никто не защитит. Не забывай об этом.

– Я не в настроении слушать твой треп, – отрезал Блэкберн.

– Что? – наморщил лоб Билли.

– Что слышал.

Билли оглянулся на Троя, который вышел из-за стола и поставил кий толстым концом на пол. Над столами сияли лампы в зеленых абажурах, и в их свете неподвижно лежали яркие шары.

– Разбирайтесь на улице, ребятки, – проворчал старик.

– Да все в порядке, – успокоил его Билли. – Надо просто пару вопросов утрясти. Так, Гант?

«Нет, разве что всего один вопрос», – подумал Блэкберн. После стольких месяцев путаницы в собственных чувствах было приятно понимать, что хоть что-то можно выяснить раз и навсегда. В полумраке длинного зала бильярдной он ощутил почти полное умиротворение.

– Эй! – воскликнул Билли, когда Блэкберн развернулся. Раньон взял его за плечо.

Блэкберн выпустил банки с краской, обеими руками схватил Билли за грудки и стал толкать его назад, пока тот затылком и спиной не врезался в стену. Раньон осел на пол, а правый бок Блэкберна пронзила боль, но, прежде чем Трой успел размахнуться снова, Блэкберн одной рукой схватил кий, а другой вцепился в горло Уильямсона. Тот выпустил кий и обеими руками попытался разжать хватку. Когда ему это удалось, он отступил назад, схватил со стола бильярдный шар, но швырнуть его не успел: Блэкберн размахнулся обеими руками и ударил Троя кием по ребрам. Раздался хруст дерева и костей, и Уильямсон повалился на пол. Со стоном ухватившись за бок, он заполз под стол.

Билли по-прежнему лежал на полу, обмякнув и раскинув ноги, словно кукла.

– Довольно, или я вызову шерифа, – пригрозил старик за стойкой.

Блэкберн, все еще сжимая в руке иззубренный обломок кия, склонился над Билли. Он запросто мог проткнуть Раньону щеку, вспороть кожу от уха до рта. «Он этого заслуживает больше, чем я», – подумал Блэкберн, опускаясь на одно колено, и приказал Билли посмотреть на него.

Тот еще не совсем пришел в себя, но сумел поднять голову, чтобы посмотреть Блэкберну в глаза.