Со мною вот что происходит… (сборник стихотворений)

Сквер величаво листья осыпал.Светало. Было холодно и трезво.У двери с черной вывескою треста,нахохлившись, на стуле сторож спал.Шла, распушивши белые усы,пузатая машина поливная.Я вышел, смутно мир воспринимая,и, воротник устало поднимая,рукою вспомнил, что забыл часы.Я был расслаблен, зол и одинок.Пришлось вернуться все-таки. Я помню,как женщина в халатике японскомоткрыла дверь на первый мой звонок.Чуть удивилась, но не растерялась:«А, ты вернулся?» В ней во всей быланасмешливая умная усталость,

которая не грела и не жгла.«Решил остаться? Измененье правил?Начало новой светлой полосы?»«Я на минуту. Я часы оставил».«Ах да, часы, конечно же, часы…»На стуле у тахты коробка грима,тетрадка с новой ролью, томик Грина,румяный целлулоидный голыш.«Вот и часы. Дай я сама надену…»И голосом, скрывающим надежду,а вместе с тем и боль: «Ты позвонишь?»…Я шел устало дремлющей Неглинной.Все было сонно: дворников зевки,арбузы в деревянной клетке длинной,на шкафчиках чистильщиков — замки.Все выглядело странно и туманно —и сквер с оградой низкою, витой,

и тряпками обмотанные кранытележек с газированной водой.Свободные таксисты, зубоскаля,кружком стояли. Кто-то, в доску пьян,стучался в ресторан «Узбекистан»,куда его, конечно, не пускали…Бродили кошки чуткие у стен.Я шел и шел… Вдруг чей-то резкий окрик:«Нет закурить?» — и смутный бледный облик:и странный, и знакомый вместе с тем.Пошли мы рядом. Было по пути.Курить — я видел — не умел он вовсе.Лет двадцать пять, а может, двадцать восемь,но все-таки не больше тридцати.И понимал я с грустью нелюдимой,которой был я с ним соединен,

что тоже он идет не от любимойи этим тоже мучается он.И тех же самых мыслей столкновенья,и ту же боль, и трепет становленья,как в собственном жестоком дневнике,я видел в этом странном двойнике.И у меня на лбу такие складки,жестокие, за все со мной сочлись,и у меня в душе в неравной схваткенемолодость и молодость сошлись.Все резче эта схватка проступает.За пядью отвоевывая пядь,немолодость угрюмо наступаети молодость не хочет отступать.15 апреля 1957

«Когда я думаю о Блоке…»

Когда я думаю о Блоке,

когда тоскую по нему,то вспоминаю я не строки,а мост, пролетку и Неву.И над ночными голосамичеканный облик седока —круги под страшными глазамии черный очерк сюртука.Летят навстречу светы, тени,дробятся звезды в мостовых,и что-то выше, чем смятенье,в сплетенье пальцев восковых.И, как в загадочном прологе,чья суть смутна и глубока,в тумане тают стук пролетки,булыжник, Блок и облака…1957

Все, как прежде