Приникнув к лону влюбленной Акмы,Говорит Септимий: «О моя Акма!Если не люблю тебя отчаянной любовьюВечно, как никто никого не может,Пусть передо мною лев неумолимыйВ Ливии и Индии под звездами РакаВ жаркой пустыне встанет, блуждая».И под эту речь Амор им машет,От души чихая слева направо.Пурпурными губами, как при поцелуе,К пьяным глазам дорогого друга,Чуть приникая, говорит Акма:«О милый Септимий! Седьмой ты мой, милый,Семитысячный ты мой, о Септимиллий!Видишь, я сгораю – сильнее и жарчеВ нежном лоне моем твоего пламени пламень».И под эту речь Амор им машет,От души чихая слева направо.И вот, воедино сливая дыхание,С благими знаменьями вновь отплывают:Единственная Акма дороже СептимиюМира – от Сирии до Британнии,Одному Септимию милому АкмаТворит усладу сладостной страстью…Видел ли кто дорогу вернее,Чем та, которой водит Венера?
461. XLVII
Поркий, Сократион – левая пара,Всё при Пизоне, при старом Приапе.Вас-то моим Вераньоле с ФабулломСмел предпочесть этот самый, моржовый!То-то ведь вам носят блюдо за блюдом,Чашу, конечно, за чашей. ОднакоВечно друзей моих мучает жажда.
462. XLIX
Внуков Ромула нынешних и древних,Всю родню и даже нерожденныхПревзошедший речами, о Марк Туллий!Вот привет тебе и от Катулла,От меня, от прескверного поэта,Столь же, право, прескверного поэта,Сколь в речах ты превосходней лучших.
463. LI
Богу равен, если не выше богови не блаженней тот, кто лицом к твоемулику, о дивная, обращенный вечно, видит и внемлет.А меня, бедного, самых чувств смех твойлишает сладостный, и взорам твоим,увы, Лесбия, нечем ответить мне, кроме стенанья.Нем язык, стынет, вспыхнув по суставам,легкий огнь; колыхая, оглушаетвоздух чуждый звон и меркнут двойные факелы мрака.Свобода, о Катулл, сковала тебя,свободного, страстью разнузданной,свобода праздная города губит и царей гордых.
464. LVI
Смех да и только! Ну и веселье!Право, Катон, откровеннейший хохот,Сплошные улыбки Катону с Катуллом.Слушай, такой вот случай забавный:Иду и вижу – юнец с девицейПилятся – тут я (хихикнет богиня)Крепкий стимул всадил заодно к ним.
465. LVII
Вот милая пара никчемных засранцев:Гениталис один, а другой из них Пенис,И право, не диво, что на берег купноИх вынесло грязное Рижское взморье.Паскуден второй, но он пакостник первыйИ первый пачкун только друга не чище.Вдвоем, с юморком гниловатым и сальным,На двуспальной софе пресмыкаясь холуйски,Соперники тянут Газетную Музу –Вот милая пара никчемных застранцев.