Собрание сочинений. Том 2. Биография

Д.: Это в какое время? Ах, да-да, он потом заведовал Домом писателя в Ленинграде, домом Маяковского. Это этот самый. Он представительный довольно мужчина, недурен собой, такой красивый еврей. Но я его знал уже в 30‐х годах, ему было лет сорок семь — сорок восемь. А потом мне Рита Яковлевна Райт рассказала как раз о Лиле и нем такой эпизод, который чрезвычайно закругляет… значит, Лиля встретилась где-то (очевидно, позже) с Израилевичем, и Израилевич что-то острил, как-то себя активно держал, публично, Лиля (не знаю, какие у нее были на это причины), глядя, так сказать, сквозь него, громко, при всех, сказала: «Говно!» — и пошла прочь[1018].

Ш.: Это похоже.

Д.: Похоже?

Ш.: Похоже. Он умер. Он был антикваром.

Д.: Да-да.

Ш.: Он дрался за нее с Маяковским[1019].

Д.: Дрался?!

Ш.: Дрался. Руками. Они подрались.

Д.: Из-за Лили?

Ш.: Из-за Лили. Потом он страшно <нрзб> Марии Федоровне Андреевой

[1020]. Он был очень сильно принят в доме Горького, и, может быть, он был человеком, который поссорил Горького с… [Маяковским].

Д.: Может быть, он, да?

Ш.: Да.

Д.: Он производит впечатление вообще литературного авантюриста. Не знаю, у меня такое…

Ш.: Он был несчастный человек.

Д.: Несчастный?

Ш.: Несчастный. Его очень любили бабы. Он любил дарить вещи, не всегда ему принадлежащие, он мог подарить и чужую вещь, но у Лили был с ним роман. А то, что она сказала про него, — довольно точно.

Ну вот, что же… Теперь, у Оськи, у Осипа Максимовича был настоящий талант теоретика литературы. То, что сделал в теории стиха Роман Осипович Якобсон[1021], — это то, что сделал Брик, как Роман Якобсон признавал. Но Брик никогда не записывал, а разговаривал. Он человек до такой степени инертный и не желающий жить, что он никогда ничего не написал[1022], но он сильно руководил Маяковским и выдумывал идеологии…

Д.: Он?

Ш.: Он.

Д.: Главный выдумщик был он?

Ш.:

Он. Ну, если не считать меня. Но… я его не уважал. Он меня любил. Но он настоящий человек, гораздо больший, чем Лиля. Она его любила. Она обижалась, что он не ревнует. Когда-то давно…

Д.: А он что же, был?..

Ш.: Он не был импотентом. Он был циник. Когда она пришла и сказала: «Вот, я только что изменила». Он сказал: «Ну что ж, прими ванну»[1023].

Д.: Страшно цинично.

Ш.: Ну вот. Он ее не любил, а он был… Он ее не любил.

Д.: Когда он умер, то все как раз почувствовали, что вот тут только Лиля Юрьевна овдовела.

Ш.: Она его любила. Она его любила. Но он ее сводничал. Когда она потеряла Примакова, то он ей подсунул этого… Катаняна[1024]. Я <нрзб> Гали Катанян[1025]. Он циничен очень.

Д.: Вот в этом смысле и надо понимать ваше выражение, что вы говорите, что вы его не уважали?

Ш.: Кого?

Д.: Брика.

Ш.: Не уважал. Он совершенно не героический человек, героического нету. Ну, и рядом… Ведь история такая. Маяковский — революционер, демократ, очень <нрзб>, которому для себя ничего не нужно. Маяковский любил Лилю. Перед этим он одно время увлекался Эльзой[1026], в него влюблена была Лариса Рейснер[1027].

Д.: Даже так?

Ш.: Да. В него влюблена была Зина Райх[1028]. А он любил Лилю. Долго любил, покамест <нрзб> Но он, значит, был упрямый. Он столько написал и наговорил, что он держался за свою любовь. И он ее любил верно. Я помню, когда Маяковский читал на Бассейной улице стихи у художницы Ермолаевой и пришел Горький с Александром Тихоновым[1029], то Маяковский, для которого Горький был большим человеком, заплакал, и прервали заседание…[1030]

Д.: Вы видели, как он плакал?

Ш.: Я видел, как он плакал.

Д.: Это единственный раз?

Ш.: Нет, дважды. И он, значит, говорил: «Что Лилечка скажет, что я плакал?» А Лиля… Я за Лилей никогда не ухаживал, я был влюблен в Эльзу.

Д.:

«Zoo»[1031].

Ш.: И «Zoo» связано с «Про это». Связано чем? Например, если вы хорошо помните «Zoo», там есть наводнение[1032], и наводнение случайно попало в «Про это».

Д.: А он знал уже «Zoo» тогда?

Ш.: Конечно, знал, она же была издана в Берлине, то есть эта вещь, построенная на влюблении <нрзб> футуристами влюблении, она открыла эту дорогу. «О госпожи мои Алины туфли!» Помните? Из «Zoo».

Д.: А, из «Zoo»! А, помню-помню. А тут:

С дивана,сдвинут воды задеванием,в окно проплыл чемодан[1033].

Ш.: Да, о том, как крокодилы плавают и как вода уходит. Ну вот. Володя, очень хороший человек, очень хороший сын, очень наивный коммунист, настоящий революционер, он был человек будущего. Лиля, умная женщина, которая, если бы у нее был хороший человек, она была бы хорошей женщиной, но так как рядом с ней был циничный человек, она оказалась циничной. Ну вот. Она… не то что карьеристка, она любит принимать участие в событиях.

Д.: То есть честолюбие.

Ш.: Она честолюбива.

Д.: Ну а нет в ней, уж простите за такой прямой вопрос, в их… вот вы сказали, буржуазная семья, вообще, все-таки традиции… накопления, жадности… хищности, так сказать?