Собрание сочинений. Том 2. Биография

Ш.: Видите, тут трудно сказать. У Оськи не было.

Д.: Несмотря на то что он…

Ш.: Потому что Оське на все наплевать, и на деньги ему наплевать было. Он, как мне кажется, не пытался спасти папины деньги. А у Лили все-таки, конечно, остались его бриллианты. Вы бывали у Лили?

Д.: Я бывал у них очень мало и очень официально.

Ш.: Видите, теперь так. Семью содержал Володя, лет четырнадцать. Всё. Оплачивал все счета. Но Лиля дала Володе какой-то нравственный упор. Она была центром его биографии, до Яковлевой[1034], и так как Володя был хороший человек, то он, умирая, не имея состояния, завещал ей свое имя…[1035] Он не проклял ее.

Д.: А имел бы основания, да?

Ш.: Понимаете, они с ним поступали жестоко…

Д.: Они с ним?

Ш.: Они с ним поступали жестоко. Когда Володя оставался один <нрзб>, ему ничего не нужно было, ему ничего не нужно было… Ну, что ему нужно: чистая рубашка…[1036] пить он не пил…

Д.: Он не пил?

Ш.: Нет. Он любил стихи, любил теорию литературы. Верил в очень быстрый успех революции.

Д.:…верую в ярую,

верую в скорую[1037].

Вы в книжке цитируете другое место.

Ш.: Да. Поэты нетерпеливы. Они думают, что счастье, разное счастье, в том числе и счастье революции, наступит скоро. Ну вот, так и Володя. Ну и когда это затянулось, то он оказался одиноким. У него не было семьи.

Д.: А когда вы считаете, с Лилей затянулось? Вот как вы трактуете биографически «Про это»? Это расставание?

Ш.: Расставание. Она хотела уйти к Краснощекову[1038].

Д.: Это вот директор ГУМа, бывший красный партизан? Судили его за…

Ш.: Да. Он не директор [ГУМа], он директор… банка, банка.

Д.: Дело Краснощекова.

Ш.: Он был крупный деятель Коммунистической партии на Дальнем Востоке.

Д.: А потом здесь, во время нэпа, на хозяйственной работе был. И было организовано дело Краснощекова.

Ш.: Его посадили. Лиля взяла его дочку себе[1039] и развелась… а перед этим развелась с Бриком.

Д.: Развелась?

Ш.: Да. И уехала из бриковской квартиры на новую квартиру на какой-то Олений проезд в Сокольниках.

Д.:

А, я знаю, Олений вал[1040].

Ш.: Да. И я помню, Лиля говорит Осе: «Прощай, Брик», а он ей отвечает: «Прощай, Каган». Эта ее девичье имя. Она приняла новую фамилию.

Д.: Но потом опять.

Ш.: Опять стала…

Д.: И уехала… А на Оленьем валу она, что же, жила с Краснощековым?

Ш.: Очевидно.

Д.: Они же там с Маяковским, по-моему, жили.

Ш.: Потом они с… Краснощекова уже посадили.

Д.: Краснощекова посадили позже, в 24‐м году.

Ш.: Ну, во всяком случае, он…

Д.: Вы знали Краснощекова?

Ш.: Нет. Вот это «Про это» — это про Краснощекова. Это уход к Краснощекову. А потом там был Малкин Борис[1041].

Д.: Тоже влюбленный был.

Ш.: Тоже влюбленный. Потом там был Осип Мартынович Бескин…[1042]

Д.: Это уже позже.

Ш.: …большой специалист <нрзб> Мы его звали «мелкий Бескин»[1043]. (Усмехается.) А с Гандельманом у нас были такие штуки…

Д.: С кем?

Ш.: С Гандельманом. Был такой банкир, который любил Лилю Брик.

Д.: Это в какие же годы?

Ш.: Это было… до революции.

Д.: Ага. А Бескин — это последний.

Ш.: И вот, значит, я встречаюсь с Гандельманом и постоянно говорю: «Здравствуйте. Шкловский». И он мне говорит: «Это невежливо. Когда же вы научитесь меня узнавать?» Я взял носовой платок, перевязал ему руку, сказал: «Не снимайте, я буду вас постоянно узнавать».

Д.: Хамеж, конечно.

Ш.: Страшный хамеж, который…

Д.: Но он того стоил, да?

Ш.: …привел в восторг Брика, но он сказал: «Все же нельзя так, это мой гость». Снял с него повязку. Тот растерялся.

Д.: А он кто был?

Ш.: Богач[1044]

.

Д.: Но это еще, значит, 16–17‐й год?

Ш.: 17‐й.

Д.: Понятно.

Ш.: Так что, видите…

Д.: А Краснощеков?

Ш.: Краснощеков — это… Это вы можете по газетам посмотреть.

Д.: Ну да, я помню очень хорошо сам, я следил за этим делом, без всякого отношения к Маяковскому, я тогда не занимался Маяковским.

Виктор Борисович, я еще хочу одну проверку сделать, чрезвычайно, так сказать, острую. Я сам вам… стихи, строчки, которые мне еще при жизни Сталина передавали, я их не записал, но запомнил как строки Маяковского, связанные с Краснощековым и с Троцким. Слышали ли вы их когда-нибудь?

Я — от Лили, Краснощековым взлелеянной,вы — от интендантских выдач,оба мы получили по шее,уважаемый Лев Давыдыч.

Слышали такие?

Ш.: Нет.

Д.: Я не уверен, конечно, в подлинности этого текста. Я, конечно, не включил бы [в корпус стихотворений Маяковского], поскольку это… «Интендантских выдач» — Царицын, Сталин.

Ш.: Да. Он, значит… он никогда не склонялся в сторону Троцкого, как и Брик не склонялся. У них там постоянно чекисты торчали, и после ухода… Там Агранов постоянно бывал[1045].

Д.: Что это за фигура? Какую роль он в смерти играл?