Собрание сочинений. Том 4

Что имелось в эту ночь?Кое-что существенное.Был поселок Нельмин Нос,и была общественность.Был наш стол уже хорош.Был большой галдеж.Был у нас консервный ножи консервы тож.Был и спирт,                    как таковой,наш товарищ путевойс выразительным эпитетоми кратким:                «Питьевой».Но попался мне соседдо того скулежный,на себя,            на белый свет, —просто невозможный.Он всю ночь крутил мне пуговицу.Он вселял мне в душу путаницу:«Понимаешь, бляха-муха —невезение в крови.У меня такая мука —

хоть коровою реви.Все нескладно,                       все неловко.В жизни форменный затор.Я мотор купил на лодку —в реку плюхнулся мотор.Надо мной смеются дети.От меня страдает план.Я в Печору ставлю сети —их уносит в океан.Бляха-муха,                   чуть не плачуот себя, как от стыда.Я в снегу капканы прячу —попадаю сам туда.Может, я не вышел рылом,может, просто обормот?Но ни карта, и ни рыба,и ни баба не идет…»Ну и странный сосед, —наказанье божье!И немного ему лет —тридцать пять,                       не больше.И лицом не урод,

да и рост могучий, —что же он рубаху рветна груди мохнучей?Что же может его грызть?Что шумит свирепственно:«Бляха-муха,                    эта жистьнеусовершенствована!»А наутро вышел яна берег Печоры,где галдела ребятня,фыркали моторы.А в ушанке набочок,в залосненной стеганкевновь тот самый рыбачок,трезвенький,                    как стеклышко.Между лодками летал,всех собой уматывал,парус наскоро латал,шебаршил,                командовал.Бочки, ящики грузил,взмокший

                будто в бане.Бабам весело грозилвострыми зубами.«Пошевеливай, народ —он кричал и ухал. —Ведь не кто-нибудь нас ждетсемга,         бляха-муха!»Было все его —                        река,паруса,           Россия.И кого-то у мыска:«Кто это?» —                     спросил я.И с завидинкою,                          такбыл ответ мне выдан:«Это ж лучший наш рыбак,развезучий,                  идол!»К рыбаку я подошел,на него злючий:«Что же ты вчера мне плел,будто невезучий?»

Он рукой потер висок:«Врал я не напрасно.Мне действительно везет —это и опасно.И бывает               в захмеленьеначинаю этак врать,чтоб о жизни разуменьяот везенья                не терять».Замолчал.                Губами чмокал,сети связывая,и хитрили губы,                         что-тоне досказывая.Звали в путь его ветра,семга-розовуха:«Ладно, парень.                        Мне пора.Так-то,          бляха-муха!»11 июля 1963, Гульрипш

Баллада о Муромце