Несколько нежных дней:вздрагиванье камнейот прикасанья ступней,пробующих прибой,и на пушке щеки,и на реке руки —родинок островки,пахнущие тобой.Ночь была только одна:билась о дамбу волна,штора хотела с окнапрыгнуть в ревущую глубь.Шторм берега разгромили пополам разломилзвездный огромный мирпахнущих штормом губ.Так вот горят на кострах —спутаны страсть и страх.Вечно – победа и крах,словно сестра и брат.Руки на мне сцепя,больно зубами скрипя,ты испугалась себя —значит, я сам виноват.Лишний – второй стакан.Вскрикивает баклан.Стонет подъемный кран,мрачно таская песок.Слева подушка пуста,лишь на пустыне холста —впившийся неспроста,тоненький твой волосок.Есть очень странный детдом:плачут, как дети, в нем,плачут и ночью и днемдни и минуты любви.Там, становясь все грустней,бродят среди тенейнесколько нежных дней:дети твои и мои.Гагра, октябрь 1972
«Жизнь, ты бьешь меня под вздох…»
Жизнь, ты бьешь меня под вздох,а не уложить.До восьмидесяти трехсобираюсь жить.Через сорок три годка —потерпи, казак! —вряд ли станет жизнь сладка,но кисла не так.Будет сорок семь тебе,мой наследник Петр,ну а батька в сединевсе же будет бодр.Будет он врагов бесить,будет пить до днаи на девочек коситьглазом скакуна.Будет много кой-чегочерез столько лет.Результатец – кто кого —будет не секрет.Встретят улицы и рюобщую зарю.Я в Мытищах закурю,в Чили докурю.Телевизор понесутпод колоколана всемирный Страшный судза его дела.Уничтожат люди рак,бомбу, телефон.Правда, выживет дурак,но не так силен.Зажужжат шкивы, ремни.Полный оборот —и машина времениПушкина вернет.1972