Собрание сочинений в 18 т. Том 1. Стихи, проза, переводы

Я не тебя любил, но солнце, свет,Но треск цикад, но голубое море.Я то любил, чего и следу нетВ тебе. Я на немыслимом простореЛюбил. Я солнечную благодатьЛюбил. Что знаешь ты об этом?Что можешь рассказатьВетрам, просторам, молниям, кометам?Да, у меня кружилась головаОт неба, от любви, от этой рощиОливковой… Ну да, слова.Ну да, литература… Надо проще.Был сад во тьме, был ветерок с высот,Две-три звезды, – что ж не простого в этом?

Был голос вдалеке: «Нет, только тот,Кто знал…» – мне одному ответом.И даже ночь с Чайковским заодноВ своем безмолвии предвечном пелаО том, что все обречено,О том, что нет ни для чего предела.«Нет, только тот…» Пойми, я не могуЯсней сказать, последним снам не вторя,Я отплываю, я на берегуИного, не земного моря.Я не тебя любил. Но если там,Где все кончается, все возникает,Ты к новым мукам, новым небесамПокорно, медленно… нет, не бывает…Но если все-таки… не будет, ложь…

От одного к другому воплощеньюТы предо мной когда-нибудь пройдешьНеузнаваемой, ужасной тенью,Из глубины веков я вскрикну: да!Чрез миллионы лет, но как сегодня,Как солнце вечности, о, навсегда,Всей жизнью и всей смертью – помню!

«Наперекор бессмысленным законам…»

Наперекор бессмысленным законам,Наперекор неправедной судьбеПередаю навек я всем влюбленнымМое воспоминанье о тебе.Оно как ветер прошумит над ними,Оно протянет между ними нить,

И никому неведомое имяВоскреснет в нем и будет вечно жить.О, ангел мой, холодную заботу,Сочувствие без страсти и огняКак бы по ростовщическому счетуБессмертием оплачиваю я.

«Он милостыни просит у тебя…»

Он милостыни просит у тебя.Он – нищий, он протягивает руку.Улыбкой, взглядом, молча, не любяОтветь хоть чем-нибудь на эту муку.А впрочем в муке и блаженство есть.Ты не поймешь. Блаженство униженья,Слов сгоряча, ночей без сна, Бог вестьЧего… Блаженство утра и прощенья.

«Ни срезанных цветов, ни дыма панихиды…»

Ни срезанных цветов, ни дыма панихиды.Не умирают люди от обидыИ не перестают любить.В окне чуть брезжит день и надо снова жить.Но если, о мой друг, одной прямой дорогиВесь мир пересекла бы нить,И должен был бы я, стерев до крови ноги,Брести века по ледяным камням,И коченея, где-то там,Коснуться рук твоих безмолвно и устало,И все опять забыть, и путь начать сначала,Ужель ты думаешь, любовь моя,Что не пошел бы я?<1922>

«Ночь… и к чему говорить о любви…»