Читаем Собрание сочинений в 8 томах. Том 5. Очерки биографического характера полностью

В. И. Ленин — моглобы при известных условиях быть шагом к конституции, но могло бы и не быть таковым: все зависело от того, что пересилит — давление ли революционной партии и либерального общества или противодействие очень могущественной, сплоченной и неразборчивой в средствах партии непреклонных сторонников самодержавия» (В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 5, стр. 43). Давление «Народной воли», не говоря уже о либералах, оказалось недостаточным. Даже в моменты наибольших колебаний правительства о конституции не было и речи. Что касается незначительных уступок, то и при Александре II они при первой возможности могли быть взяты обратно. Воцарение же Александра III ускорило наступление реакции (С. С. Волк, Народная воля, М.—Л., 1966, стр. 129).

Оценка, данная А. Ф. Кони деятельности Лорис-Меликова, во многом характерна для либеральной части общества семидесятых-восьмидесятых годов. Вместе со своими друзьями- _ либералами Кони сочувствовал «новому курсу» правительства, видя в нем шаги к конституционным преобразованиям.

Этим, главным образом, объясняется благожелательный по отношению к Лорис-Меликову тон очерка. Необходимо учесть также необыкновенное, по отзывам современников, умение Лорис-Меликова располагать к себе людей. Даже М. Е. Салтыков-Щедрин, весьма скептически относившийся к деятельности Лорис-Меликова, когда тот находился у власти, впоследствии, встретившись с ним за границей, был им очарован (см.

;М. Е. Салтыков- Щедрин, Полн. собр. соч., т. XIX, кн. 2, М., 1939, стр. 221–222). Несомненно, близкое знакомство с Лорис-Меликовым, желавшим произвести на своего собеседника благоприятное впечатление, в значительной степей ни повлияло на Кони. Однако личное обаяние бывшего диктатора не могло все же полностью устранить критического элемента в оценке, данной ему Кони как государственному деятелю. Интересно свидетельство Кони о том, что Лорис-Меликов отличался плохим знанием России, был недостаточно знаком с теорией государственного управления и устройства.; Важно отметить также критику взглядов Лорис-Меликова на причины революционного движения в России. Можно предположить, что еще в восьмидесятых годах А. Ф. Кони, в отличие от Лорис-Меликова, не считал деятельность революционен ров «наносным движением, долженствующим сложить оружие при первых же шагах правительства по либеральному пути», хотя и надеялся, что вовремя данная конституция позволит избежать «смуты и кровавых потрясений». В газете «Порядок», издававшейся группой либералов во главе с М. М. Стасюлевичем, Кони советовал новому царю созвать представителей «Земли», «излюбленных людей», т. е. нечто вроде Земского собора или Государственной думы («Порядок», 1881, № 61 3 марта). В этом отношении Кони, несмотря на свое довольно высокое служебное положение, шел гораздо дальше Лорис-Меликова, желая действительного ограничения самодержавия.


Стр. 186

Вступая в должность начальника Верховной распорядительной комиссии, М. Т. Лорис-Меликов опубликовал в «Правительственном вестнике» обращение «К жителям столицы», в котором обещал, с одной стороны, «не допускать ни малейшего послабления» революционерам, а с другой — «оградить законные интересы… благомыслящей части» общества. К этой последней он обращался за поддержкой и содействием («Правительственный вестник» 15 февраля 1880 г.).


Стр. 188Имеется в виду М. Н. Катков, редактор «Московских ведомостей».


Стр. 192Ведомство учреждений императрицы Марии объединяло различные благотворительные учреждения и часть учебно-воспитательных заведений, преимущественно женских. Название ведомства связано с именем жены Павла I Марии Федоровны, занимавшейся благотворительной деятельностью.


Стр. 196И. О. Млодецкий совершил покушение на М. Т. Лорис-Меликова 20 февраля 1880 г. Он не был членом какой-либо революционной организации. Как разъяснялось в народовольческой прокламации, написанной по поводу казни Млодецкого, он предлагал свои услуги «Народной воле», но, «не выждав двух-трех дней», стал действовать самостоятельно («Литература партии Народной воли», Париж, 1905, стр. 894–896).


Стр. 196Под влиянием студенческих волнений А. А. Сабуров, сменивший в апреле 1880 года Д. А. Толстого на посту министра народного просвещения, начал подготавливать проекты некоторого смягчения правительственной политики по отношению к студентам. Предполагалось разрешить устраивать в высших учебных заведениях кассы взаимопомощи, столовые, научные кружки и т. п., а также созывать сходки для обсуждения вопросов студенческой жизни. М. Т. Лорис-Меликов, пытаясь и в студенческой среде проводить свою политику мелких уступок, направленную на изоляцию революционных элементов, полностью поддерживал эти проекты.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное