Сокровища древнего Искера

Завтрак в постель — ну что за заезженный штамп! Такое мог придумать только Наран, ни разу в своей жизни не совершивший ничего милого или заботливого. И, конечно, этот поднос был ни чем иным, как вызовом, брошенной в лицо перчаткой, договоренностью о дуэли. Мол, смотри, я забочусь о ней, она меня не прогонит! Она не поступит со мной так, как хочешь ты! И это означало, что Наран прекрасно чувствовал эмоции Хана, видел его протест, замечал его стремление быть только вдвоём. Чувствовал, видел, замечал — и всё равно действовал наперекор, так, как нужно ему одному, так, чтобы быть втроём. Вот так он плевал на желание друга. Вот так он ставил свои интересы превыше всего.

И Хан… Хан не мог сдержать злость и ярость в себе. Да, он стремился всегда быть спокойным и хладнокровным, но как это сделать, когда кровь бурлила от несправедливости, от раздражения, от желания дать сдачи?

Хан шумно дышал, всё же борясь с собой, охлаждая себя, замедляя себя, чтобы не совершить ошибку, чтобы не сделать что-то такое, о чем будет потом жалеть.

В отличии от Нарана, который посматривал на него насмешливо и хотел раскрутить завод друга на максимум. Пусть взорвется, пусть выплеснет гнев — так им будет проще решить, проще определить, проще поделить.

— Расскажешь? Ведь ты это начал, — подначивал его Наран, прокручивая в руке невесть откуда взявшийся ножик.

Хан скрипнул зубами. Он не хотел выглядеть идиотом в глазах Алисы, который сначала сам ее уговаривал, а, добившись согласия, включил задний ход. Вместо этого он перешагнул через поднос и заставил друга встать, схватив того за шиворот.

— Я начал вообще всё, не только это, прорычал Хан. — А ты затеял историю с Луной за моей спиной!

— Так ты жалеешь? — перебил его Наран, продолжая ухмыляться.

— Нет! Но тебе должно быть ясно, почему мне сложно!

— Но тебе не просто сложно, — заметил, чуть прищурившись Наран. — Ты эгоистично хочешь подвинуть меня, единолично хочешь присвоить ее только себе, тогда как она создана для двоих!

Алиса ошарашено смотрела снизу вверх на двух вроде бы друзей, которые сейчас с трудом сдерживали себя, чтобы не начать драку. Из-за неё, опять из-за неё. Они были ночью одним целым — так ей казалось, и, видимо, впечатление это и впрямь было обманчивым. Они оба лишь притворялись, скрывая до поры до времени свои истинные эмоции. В то время как Алиса была с ними открыта и честна.

Это было обидно. Особенно обидно от того, что они сами ее к этому подталкивали, сами избавляли от необходимости выбирать, сами всячески подчеркивали свою исключительность. Заманили ее в ловушку, и так глупо сами шагнули туда вслед за ней.

Алиса отодвинула поднос в сторону, нашла на полу одежду и кое-как натянула ее на себя. Ей нужно было немного пройтись, обдумать их слова и свои чувства. Немного побыть одной. Она бросила взгляд на напарников, которые в пылу ссоры не обращали на неё внимания, и тихо юркнула в приоткрытую дверь на улицу.

Возможно, стоило остаться и дослушать их разговор — наверняка, она узнала бы много интересного из их спора. Но ей не хотелось узнавать больше того, что она уже услышала. Не хотелось становиться свидетельницей их разборок. Не хотелось помнить потом те слова, говорить которые они на самом деле не хотели.

Чего в действительности желала Алиса, так это спокойного завтрака. Легкого разговора, шутливого поедания блинчиков и немного смущенного, но прямого взгляда то в карие глаза, то в темно-серые. Но не вышло. Обладатели тех двух пар глаз решили выяснить то, что следовало выяснить гораздо раньше. До того, как затянули в свои сети Алису. До того, как раскрыли перед ней свой мир. До того, как взорвали ее собственный.

Потому что ей понравилось, и сама мысль возвращения как привычному 1+1 вызывала неприятие и где-то даже сопротивление. Слишком это банально, слишком обыденно. А Алисе теперь нужны были яркость и фееричность. Ей хотелось вновь испытать этот взрыв эмоций и чувств, вновь хотелось раствориться между двумя мужчинами, потеряться между ними, исчезнуть в них обоих.

Она шагала по узкой тропинке, задевая траву кончиками пальцев, хмурясь и не глядя по сторонам. Мысли ее метались между двумя мужчинами и ею самой, то скатываясь в прошедшую ночь, то возвращаясь к сегодняшнему утру. Поэтому она чуть не подпрыгнула на месте, когда услышала, как впереди кто-то позвал ее по имени.

— Алиса!

Она резко подняла голову и уперлась взглядом в мужскую фигуру.

В нескольких метрах от неё стоял Калинин и как-то странно улыбался.

Хитрость

— Что… что ты здесь делаешь? — спросила Алиса, оглядываясь вокруг.

Калинин должен был быть связанным в доме у бабы Лары — этим всё закончилось вчера. И если он стоял сейчас перед ней, то Михаил Степанович и Коля тоже были на свободе. Оставалось надеяться, что с бабой Ларой всё в порядке.

— «Что я делаю здесь несвязанный» — это ты хотела узнать? — смеясь, уточнил Калинин, подходя к ней. — Не трусь, я не причиню тебе вреда.