Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Мне дана (начну сначала,С пребыванья в одиночке, не спеша)Кружка с кошкой, чтобы не скучалаБез людей томящаясь душа.

3

Одиночка — значит — не шали:Люди сгинули, в пространство канув;Функцию соседей обрелиДвое суетливых тараканов.

4

Прошлого зияющая рана,Правосудья тяжкого весы…Из-под табурета тараканаВыставились черные усы.Суток нет: не поздно и не рано —Нет часов — отсутствуют часы.

5

Но зато присутствует пространство —Времени ревнивый враг.Одиночка — символ постоянстваПлощадью в один квадратный шаг.

6

Вот одна из тюремных основ —Эта смена постов караула:Через каждую пару часовНарастание адского гула.Павел Первый, российская Мальта:Не жалея подметок, печатают так,Что, как гром, этот гатчинский шагОтражается на асфальте.^{343}

344. Из цикла «1 сентября»

На Лубянке с месяц я уже

И сижу без Ваших писем, Кити,Вы из камер, что на третьем этаже,В сорок третью напишите.Но не даст мне почтальон московскийДаже на конвертик Ваш взглянуть,Предлагал же в песне ИсаковскийНаписать куда-нибудь.^{344}

345. «Кончилось следствие. Сколько пустой чепухи…»

Кончилось следствие. Сколько пустой чепухи.И как неважно строчит пресловутая эта машина.Здесь не имели успеха стихи,И незнакомкой уходит со мною Марина.Глупый законник, окончив последний допрос,Принял вполне дружелюбную позу:— Что вам стихи, — наставительно он произнес, —Лучше на воле примитесь за прозу.

Август 1943

346. Из цикла «Фауст II»

Есть в Ленинграде старинный, осанистый дом —Против Стремянной, на улице ныне Марата,Жил здесь Радищев и в немКнигу свою отпечатал когда-то.«Путешествие из Петербурга в Москву» —Урна целебного яда.Я дописал к нему двадцать шестую главу,Где рассказал, что такое зима и блокада.Ваши труды, Александр Николаич, увы,Видно, имеют дурную изнанку:Так — с кнутобойцем Шешковским спозналися Вы,Я угодил на Лубянку.^{346}

347. «Мне опять готовиться в дорогу…»

Мне опять готовиться в дорогу

В те края, где выстрелы и снег.Стало быть, воинственному богуНужен беспокойный человек.Белую, ямщицкую равнинуПесней наполняет ветерок:— Я не скоро этот мир покину,Мне еще не выпал срок.На снегу не красною, а чернойКажется пролившаяся кровь.Никогда веселой и покорнойДля любимой не была любовь.Сколько по сугробам ни броди,Стежка оборвется где-нибудь.Доброй памятью меня прости,Сердцем ласковым — не позабудь4-6 ноября 1943

БОРИС СМОЛЕНСКИЙ