Сожженные революцией

«Скифы» – едва ли не единственное стихотворение Блока, которое можно назвать политическим. Впрочем, политическая тема в нём вторична; она рождается как продолжение темы революционной стихии, которая служит фоном поэмы «Двенадцать». В этот момент Блок по своему ощущению шума революции был близок к левым эсерам – боевым романтикам и жестоким мечтателям, свято верившим в наступление новой эры: всемирного союза трудовых коммун. Им, как и Блоку, был чужд приземлённый прагматизм большевиков-ленинцев. Идея великого революционного похода с Востока на Запад вдохновляла их. На какое-то время вдохновила она и Блока, принципиального противника и ненавистника войны.

Правда, Блок и здесь идёт своим путём, он вне партий. В его стихотворении озвучена не мечта о мировой коммуне, а старый мотив, варьировавшийся у Пушкина, славянофилов, Достоевского, Владимира Соловьёва, мотив, переложенный на музыкальный лад революций и войн XX века. Россия отворяет и затворяет врата Востока; она веками укрывала Запад от восточной угрозы. Отвергнутая Западом, она откроет шлюзы – и Запад будет сметён жёлтой волной. Концепция не новая, совершенно искусственная, плод кабинетного теоретизирования, но в революционные годы она переживала второе рождение. Схожие идеи вынашивал в это время неприметный казачий офицер барон фон Унгерн-Штернберг, незадолго до революции изгнанный из полка и отданный под суд за воинское преступление. В то время, когда в Петрограде читатели «Знамени труда» передавали из рук в руки газетные листы со свежеотпечатанными строфами блоковской оды, Унгерн мчался в поезде встречь солнцу, чтобы в далёкой Даурии в условиях разрастающейся Гражданской войны начать великое дело: воссоздание державы Чингисхана. Засим его мысленному взору представлялся крестовый поход с Востока на Запад; уничтожение прогнившей западной цивилизации вместе с её порождением – коммунизмом; установление над всем миром буддийского неба Майтрейи и закона Чингисхановой Ясы. Деятельность этого безумца, умевшего, однако, одерживать победы, станет прямым воплощением в жизнь блоковского предвидения о том, как

…свирепый гуннВ карманах трупов будет шарить,

Жечь города, и в церковь гнать табун,И мясо белых братьев жарить!..

«Скифами» закончился короткий и бурный творческий подъём – последний в жизни Блока. За последующие три с половиной года он напишет всего четыре новых стихотворения да ещё несколько незавершённых набросков и стихотворных шуток. Собственно говоря, после «Двенадцати» и «Скифов» начинается его смертный путь.

Внешне Блок оставался прежним: сильным, подтянутым, молчаливо-сдержанным, элегантным. Последние качества становились ещё приметнее на фоне того, что творилось вокруг. Революционные беды накатывали на Петроград одну волну за другой. Голод, разруха, тиф, красный террор, бандитизм, тревожные вести с фронтов. Город опустел; уже летом 1918 года он стал приобретать мертвенные черты – летучий голландец революции. Магазины закрылись, уличные фонари погасли, разорённые особняки зияли провалами окон.

Надо было выживать. А для этого – работать, выполнять заказы новой власти, зарабатывать паёк. Блок и за это дело берётся без скрипа и жалоб, с ответственностью и трудолюбием. С начала 1918 по февраль 1919 года он трудится в Репертуарной комиссии или секции Театрального отдела Наркомпроса (на языке аббревиатур того времени – ТЕО). Осенью 1918 года Горький и Луначарский приглашают его сотрудничать в новом издательстве «Всемирная литература». Перед издательством поставлена задача: сделать мировую классику доступной рабоче-крестьянскому читателю, перевести на русский язык и напечатать её массовыми тиражами. Работы – непочатый край. Блок берётся за переводы и редактирование. Сначала – Гейне, затем другие немецкие и английские поэты. С декабря 1918 года он член коллегии издательства; с марта следующего года – главный редактор отдела немецкой литературы. С апреля – ещё и председатель режиссёрского управления (иначе говоря, завлит) Большого драматического театра. В 1918 году образован Союз поэтов – и Блок становится его председателем – ещё одна работа, нервная, нудная: приём новых членов, выбивание пайков, решение хозяйственных вопросов…

Параллельно он готовит новое переиздание трёхтомника стихов, составляет четвёртый том – из ранних стихотворений, не вошедших в основное собрание.