Спасти Рашидова! Андропов против СССР. КГБ играет в футбол

Габрилянов собрался было последовать за сыном, но в этот миг его кто-то окликнул. Он обернулся, и увидел своего коллегу Алексея Жарова, который поднимался по лестнице. Поздоровавшись с ним за руку, Габрилянов подозвал к себе сына и представил его своему коллеге.

— Наслышан о тебе, — пожимая руку парню, сообщил Жаров. — Меня зовут Алексей Иванович, я товарищ твоего отца. А ты что такой озабоченный — случилось что-то?

Однако вместо сына ответил его отец:

— Ты извини, Алексей, но нам с Багратом надо кое о чем переговорить. У него нелады с учебой — никак не может на экзаменах сосредоточиться.

— Понимаю, сам когда-то был студентом, — ответил Жаров и, махнув на прощание рукой, оставил отца с сыном наедине.

И те, отойдя на почтительное расстояние от входа, смогли, наконец, спокойно пообщаться. Там Баграт принялся рассказывать родителю историю о том, как к нему попали деньги девушки по имени Тамилла и их последующие злоключения. На протяжении всего рассказа Габрилянов-старший внимательно слушал сына, не прерывая его и лишь нервно куря. Наконец, когда рассказ был закончен, отец выбросил недокуренную сигарету в сторону и задал сыну первый вопрос:

— Фамилию этого милиционера ты запомнил?

— Семен Кухарчук.

— Он составил рапорт по факту твоего заявления, выдал копию последнего, зарегистрировал твой приход?

— Ничего он мне не выдавал. А по поводу регистрации — да, он выходил для этого из кабинета.

— Что значит выходил? Лично ты ставил свою подпись в журнале регистрации?

— Нет, только на заявлении. А теперь он утверждает, что никакого заявления я не писал, и что он меня знать не знает.

— Естественно, он же должен каким-то образом прикарманить эти деньги.

Сказав это, Габрилянов вновь достал из кармана пачку сигарет, однако в следующую секунду передумал закуривать и вернул пачку на место — в задний карман брюк. После чего взглянул на свои часы и снова обратился к сыну:

— Дорогу знаешь до этого отделения? Тогда ступай сейчас к моей машине и жди меня там. А я быстро поднимусь к себе — надо отдать кое-какие распоряжения. Ну, что встал, как вкопанный — ступай, олух царя небесного.

Спустя десять минут отец и сын тронулись в путь на служебной «Волге», и достаточно быстро добрались до нужного места. Войдя в отделение милиции, Габрилянов подошел к окошку, за которым сидел дежурный и резко спросил:

— Ваш начальник на месте?

— А вы, гражданин, кто будете? — вместо ответа спросил дежурный.

Габрилянов извлек из кармана рубашки свое служебное удостоверение и буквально впечатал его в стекло, чтобы милиционер смог его прочитать. Когда тот это сделал, Габрилянов снова спросил:

— Итак, где ваш начальник?

— На втором этаже, кабинет номер двадцать пять, товарищ Габрилянов, — уже совсем другим тоном ответил дежурный.

Когда чекист в сопровождении сына вошел в кабинет начальника отделения милиции полковника Хамида Мусатова, тот разговаривал с кем-то по телефону. Увидев непрошенных гостей, он сделал возмущенное лицо и жестом приказал им удалиться и не мешать ему разговаривать. Однако Габрилянов и не думал выполнять это требование. Вместо этого он подошел к столу и, положив ладонь на телефонный аппарат, прервал разговор.

— Вы что себе позволяете? — грозно насупив брови, произнес начальник, поднимаясь с кресла с телефонной трубкой в руке.

— Я себе это могу позволить, — ответил Габрилянов и снова извлек на свет свое удостоверение.

Увидев теперь, кто к нему пожаловал, начальник мгновенно сник и, положив трубку на аппарат, предложил гостям сесть. И те тут же последовали этому совету. Правда, если Баграт уселся на приставной стул у стены, то его отец взгромоздился на край стола, демонстрируя тем самым, кто здесь хозяин.

— В вашем отделении работает такой сотрудник — Семен Кухарчук? — спросил Габрилянов у начальника.

Вместо ответа милиционер кивнул головой.

— И как он характеризуется по работе?

— Исполнительный, добросовестный, — ответил полковник.

— Тогда пригласите этого добросовестного в свой кабинет — я хочу выразить ему благодарность.

Полковник снял с телефонного аппарата трубку и, набрав нужный номер, связался с капитаном и попросил его немедленно зайти к нему. Что и было сделано буквально спустя пару минут.

Когда Кухарчук вошел в кабинет, Габрилянов, не меняя позы, повернул к нему голову и спросил:

— Капитан, тебе знаком этот молодой человек?

Милиционер хотел было отреагировать вопросом на вопрос — спросить «Кто вы такой?» — но по тому, как вел себя этот незнакомец в кабинете его начальника, и даже как он сидел — на столе! — было понятно, что это большая шишка. И, судя по всему, не из милиции — либо из КГБ, либо из ЦК Компартии. Однако и сходу признаваться в содеянном Кухарчук не собирался — он был человек ушлый. Поэтому на вопрос незнакомца ответил коротко:

— Впервые вижу.

Не успел он это сделать, как Габрилянов встал со своего места и, подойдя к капитану, произнес:

— Ты хочешь сказать, что мой сын лжец?

— Я хочу сказать, что я его не знаю — он обознался, — продолжал стоять на своем милиционер.