Сплетни нашего городка

– Я был удивлен, когда Крикет призналась, что хочет быть женой и матерью. Она всегда говорила мне, что мечтает вести колонку сплетен.

– С возрастом мечты меняются. – Она сделала долгий глоток чая.

Рик поставил свой стакан на край столика, подхватил ее ступни и положил их себе на колени. Он начал массировать ей левую стопу, глубоко надавливая на пятку.

– Ты упустил свое призвание, – простонала она. – Тебе надо было стать массажистом.

Он закончил с левой ступней и взялся за правую.

– Это было очень мило с твоей стороны отступить и позволить Крикет поехать со мной на рынок завтра, в то время как ты уже все спланировала. Я бы предложил взять вас обеих, но тогда кому-то пришлось бы трястись в кузове с мешками.

Она кивнула в дальний угол комнаты.

– Ты мог бы погрузить в кузов это кресло-качалку, и я стала бы бабушкой Клампетт из «Беверли Хиллбилли»[33].

Рик громко рассмеялся.

– Ну, у тебя и так шикарный дом. Там живут опоссумы и еноты?

– Да, живут. – Ее голубые глаза блеснули. – Только не говори моей маме. Мы с Мейбл много лет храним это в секрете.

Он пробежался пальцами по волосам.

– Я представил себе, как Шарлотта Бейкер находит опоссума в своей гостиной.

– Мы держим их в гараже. – Дженни Сью продолжала фантазировать, откинув голову на спинку дивана и закрывая глаза. – Фрэнк их кормит. – Она зевнула, и ее ресницы затрепетали, когда веки крепко сомкнулись.

Он долго смотрел на нее, не желая будить, но зная, что все-таки должен это сделать. Ему хотелось еще немного полюбоваться на нее, поэтому он пересел в глубокое кресло и осторожно приподнял подножку. Несколько часов спустя он проснулся и увидел, что Крикет испепеляет его взглядом, уперев руку в бедро.

– Что, черт возьми, здесь происходит? Ты совсем рехнулся, Рик? Люди увидят, как ты отвозишь ее домой на рассвете. Из-за нее будешь выглядеть круглым дураком. – Ее голос звучал так пронзительно и громко, что разбудил бы и мертвого.

– Хватит, – спокойно произнес Рик. – Ничего не случилось. Мы оба заснули, и, если ты перестанешь беспокоиться о том, что думают или говорят люди, то заметишь, что мы оба полностью одеты и что она лежит на диване, а я сижу в кресле.

Дженни Сью приподнялась и села, прикрывая рукой зевок.

– Этот грех так велик, что меня не пустят в рай? Неужели уже утро?

– И даже если бы что-то было, чего на самом деле не было, – Рик опустил подножку, – мы оба взрослые люди, и все, что происходит между нами, никого не касается.

Крикет попыталась топнуть здоровой ногой и чуть не упала, но сумела удержаться.

– Меня касается. Я тоже живу здесь, в этом доме. И к твоему сведению, братец, это я оставалась здесь и помогала на ферме, пока ты выполнял свои архиважные военные и секретные миссии. Это я собирала бобы с папой, вела хозяйство и работала в кафе, – все больше распалялась Крикет.

Рик встал и направился в сторону ванной.

– Да, все так. Куда мне послать золотую медаль? Или ты предпочитаешь платину?

– Не уходи, когда я с тобой разговариваю, – закричала Крикет.

Дженни Сью обулась.

Крикет повернулась к ней.

– А ты куда?

– Если мне захочется послушать ругань и крики, я могу вернуться к своей матери, – ответила Дженни Сью. – Я иду к машине. Когда вы закончите, буду признательна, если меня отвезут домой.

– Зачем тебе понадобилось втягивать нас в свою грязную жизнь? Мы прекрасно ладили, пока ты не появилась в городе, – простонала Крикет.

– Крикет, я бы с удовольствием стала твоим другом, но, похоже, это невозможно. Раз уж я отвратительна тебе настолько, что ты закатываешь такие сцены своему брату, я сюда больше не вернусь. Я никогда не хотела, чтобы из-за меня Рику говорили такие гадости, – сказала Дженни Сью.

– Мне очень жаль. – Рик вышел из ванной. – Я все слышал. Давай отвезем тебя домой. Спасибо за все, что ты сделала. Без тебя это была бы тяжелая неделя.

По дороге от фермы к дому Летти он несколько раз пытался завязать разговор, но не знал, с чего начать. Дженни Сью, должно быть, ненавидела его за то, что он не разбудил ее и вторгся в ее личное пространство этим массажем ног. И, словно этого мало, Крикет подлила масла в огонь своей мерзкой выходкой. Когда они наконец подъехали к гаражу, он повернулся к ней.

– Я очень виноват, – сказал он.

– Не надо извинений. Ты не сделал ничего плохого. – Она открыла дверь. – Давай… – начала она.

– Давай не позволим моей сестре испортить то, что у нас есть, – закончил он за нее. – Мне действительно очень нравится проводить время с тобой.

– Я бы никогда не стала создавать проблемы между вами, – сказала она.

Он положил руку ей на плечо.

– Я знаю. У тебя доброе сердце, Дженни Сью. Я позвоню вечером.

Она кивнула и ушла прежде, чем он успел сказать что-то еще.

Он хлопнул по рулю старого грузовика.

– Проклятье! Почему мы должны были родиться в разных мирах? Будь мы из одной песочницы, не было бы вообще никаких проблем.

Он выехал со двора и с минуту стоял перед знаком «Стоп», прежде чем свернул на Мейн-стрит. Дороги были пустынны, но он не мог заставить себя двинуться на север, в сторону фермы и своей сестры.