Средь тяжкого труда и скорби

— В некотором роде, — признал Паркейр, поворачиваясь к сыну с одобрительным кивком. — Я пришел к выводу, что эта Чарисийская империя никуда не денется, что бы еще ни случилось. И если мы примкнем к врагам чарисийцев, у них должен быть соблазн просто оккупировать нас, так же, как они оккупировали Зебедию и Корисанду. Я думаю, они предпочли бы этого не делать, но нет смысла притворяться, что им не было бы намного легче захватить контроль над Рэйвенслендом — особенно когда все, что им нужно сделать, это пройти прямо через Забор, чтобы добраться до нас, — чем когда-либо было для них завоевать княжество так далеко, за таким большим океаном, с таким количеством людей и такими большими деньгами, как у Корисанды. Они могли столкнуться с одним восстанием за другим — члены кланов есть члены кланов, — но они могли это сделать. Честно говоря, они были бы глупы, не сделав этого, если бы мы стали их врагами, а Шарлиан из Чисхолма никогда не была глупой. Я также не видел особых доказательств того, что ее новый муж соображает хоть немного медленнее, чем она.

Он сделал паузу, приподняв одну бровь, и Эдим выразительно кивнул.

— Итак, учитывая все это, гораздо разумнее приветствовать их и сделать все возможное, чтобы ускорить их продвижение, сведя к минимуму возможность неприятных инцидентов, с которыми часто сталкиваются марширующие армии, особенно проходящие через враждебную территорию. И если по ходу дела мы столкнемся с их хорошей стороной, когда речь идет о таких вещах, как торговые возможности, и одновременно останемся вдали от их плохой стороны, когда речь идет о вторжениях и оккупациях, я не буду жаловаться.

Он пожал плечами и отхлебнул чаю, снова глядя в окно.

— Я бы хотел, чтобы до этого никогда не дошло, и я бы хотел, чтобы я никогда не дожил до того дня, когда мне пришлось помочь принять такое решение, — сказал он своей жене и сыну. — Но мы не всегда получаем то, что хотим, и совет знает это так же хорошо, как и я. Вот почему мы приняли решение, которое приняли, и я настолько близок к тому, чтобы согласиться с этим, насколько, я полагаю, кто-либо когда-либо мог быть, Жейн. Без радости, без энтузиазма, но при данных обстоятельствах определенно все в порядке.

Его взгляд вернулся к недоеденному омлету, и он печально улыбнулся, его глаза потемнели от призрака голодающих детей в Сиддармарке.

— Хорошо, — повторил он снова, но мягче. — Хорошо.

VII

Королевский колледж, дворец Теллесберг, город Теллесберг, и Цитадель, Кингз-Харбор, остров Хелен, королевство Старый Чарис, империя Чарис

Доктор Сандра Ливис вошла в то, что можно было бы назвать ее лабораторией на планете под названием Старая Земля тысячу лет назад или около того. На Сейфхолде это называлось просто ее кабинетом, хотя «исследования», которые она проводила здесь, имели очень мало общего с библиотеками и тихими читальными залами, которые большинство жителей Сейфхолда подразумевали под этим термином. На самом деле, она сильно подозревала, что если бы инквизиция — по крайней мере, инквизиция, которой руководил Жаспар Клинтан, — имела хоть какое-то представление о том, что именно она здесь изучала и как, последствия были бы радикальными и крайне неприятными.

Конечно, Клинтан и его агенты, вероятно, имеют довольно хорошее представление о том, чем мы занимаемся здесь, в колледже, — размышляла она, используя одну из свечей Шан-вей, полученных в результате тех же исследований, чтобы зажечь лампы в углах комнаты. — Если они этого не делают, то, во всяком случае, это не потому, что им не сказали! И если они действительно знают, всем нам лучше надеяться на Лэнгхорна, что храмовая четверка в конце концов проиграет эту проклятую войну.

Сандра Ливис была чарисийкой до кончиков ногтей, и она была невероятно уверена в своем императоре и императрице, а также в своей родине, но это не означало, что Чарис не мог проиграть, и она поморщилась от этой мысли, заменяя стекло последней лампы и регулируя отражатель позади нее. Лампы не могли полностью заменить солнце, но ни один внутренний источник света не был таким, и ее кабинет здесь, во дворце Теллесберг, все еще был освещен намного лучше, чем ее первоначальный кабинет в старом королевском колледже. Старый колледж редко мог позволить себе такое качество лампового масла (очищенного первоклассного масла кракена), которое было доступно сейчас. Масло горело ярким, чистым пламенем, намного лучше (и намного легче для ее глаз), чем сальные свечи и некачественное масло, которым слишком часто ей приходилось пользоваться тогда. И она могла получить его буквально столько, сколько ей было нужно, что было почти греховной роскошью после стольких лет визгливой борьбы за каждую десятую долю марки.