Стальной ворон

– Что так развеселило? – шутливо нахмурился Древний. – У меня сажа на носу?

– Нет. Просто жить хорошо, – признался мальчишка, а после паузы робко добавил: – Вы подарили мне больше чем новые кости.

– Не столько я, сколько Счастливчик, – решился Джулс. – Итону всегда было тесно в рамках академических знаний. Сперва я учился вместе с ним, потому у него. Мы надеялись изменить мир. Итон видел возможности, а у меня хватило времени реализовать его идеи. Хоть и украдкой. Ты – тому подтверждение.

– То есть, записи Кравица, которыми мне Макс плешь проел, никуда не пропали? – Руф старательно поддерживал умную беседу, подбираясь вплотную к истории Шутника.

– Пропали, – возразил Коллоу. – Дело в том, что у любой медали есть две стороны. Выпущенное на волю, это знание причинит больше вреда, чем пользы. Счастливчик боялся такого поворота событий, поэтому сделал своим единственным наследником и приемником меня. Он никому не доверял. У Ордена уже было совершенное оружие однажды – Первые Рыцари. Чем кончилось, напоминать не надо? Тут Вильгельм наверняка растрепал. Мы достаточно сильны, как есть.

– А стань еще сильнее, избавились бы от Дивных, – не выдержал Тангл.

– Это вряд ли, – усмехнулся Древний. – Нельзя убить идею. Да и кто бы потом остановил нас?

Джулс отправил в костер сухие деревяшки, пользуясь естественной заминкой. Тангл не то изображал работу мозга, не то взаправду впал в задумчивость. Мальчишка тер заросшие щеки – предмет невольной зависти Коллоу.

– Нас и сейчас некому остановить, – признался Джулиус. – Вместе и поодиночке мы гарантия безопасности и угроза одновременно. Посмотри на эти джунгли! Когда Орден пришел, тут кипела жизнь, от которой камня на камне не осталось после нас. А ведь мы не желали им зла. Скорее наоборот. Сила внушает опасную иллюзию – право вмешиваться. Радует тот факт, что после ошибки здесь Орден сохраняет нейтралитет в любых вопросах за пределами нашего мира.

– Едва ли это сложно, – Руфус зевнул.

– Распространенное заблуждение, – покачал головой Древний. – Резидентам иногда очень хочется что-то исправить. Они достаточно сильны, чтобы изменить ход истории в отдельно взятых конфликтах по месту пребывания. Только подобные действия приравниваются к измене. Тебя бы я, например, ни за что ни послал служить резидентом Ордена.

– Почему? – обиделся Тангл.

– А почему ты здесь? Рискуешь здоровьем ради совершенно незнакомой женщины. Я почти уверен, что при встрече Хэвэн тебе не понравится. – Коллоу лег на бок и подпер щеку кулаком.

– Домыслы чистой воды, – отрезал мальчишка.

– Да, – согласился тот. – Последнюю фразу пропускаем. Но все же. Ты здесь, потому что сопереживаешь. А представь на месте Вильгельма другого человека. Он или она тоже могут стать друзьями. И тебе будет сложно отрешенно смотреть, как рушится их реальность.

– Значит, из Лют получится отличный резидент, – проворчал Руф.

– Вполне вероятно, – подтвердил Джулс.

– А из Эмьюз – нет, – продолжил мысль Тангл.

– Спорно, – улыбнулся Древний. – В любом случае, у нее другие задачи.

Джулс видел, что мальчишка из последних сил держит глаза открытыми.

– Как начальник и Реконструктор настоятельно рекомендую сон. – Джулс поднялся на ноги.

– Если можно… позвольте уснуть тут? На земле, – Руф потупился. – Хоть на час!

– Час – это баловство, – строго сказал Коллоу. – Я все равно еще не устал. Отнесу тебя наверх, когда сам пойду.

– А это не наглость с моей стороны? – спохватился мальчишка.

– Вовсе нет.

– Тогда… расскажите мне что-нибудь, – попросил он.

– «Что-нибудь» – слишком размыто. – Джулс хитро прищурился. – Конкретизируй.

Сердце беспорядочно заметалось под ребрами. Удивительно доброжелательное расположение Мастера Тени вдали от его мрачного кабинета следовало использовать с умом. Столько тем волновало и будоражило воображение: Первые Рыцари, Каменная Дева, устройство Блуждающей Башни, Магистр, в конце концов. Однако всему многообразию Руф предпочел единственную историю, частью которой являлся сам.

– Сразу бы так! – Коллоу не скрывал воодушевления.

– Как вы познакомились? – Руфус свернулся калачиком у огня.

– Со Шпилькой в первый день жизни, потому что это Корникс. Вдруг не догадался?

Джулиуса буквально распирало. Опыт общения с современным поколением шутов оставил теплый след в душе и стойкое желание снова окунуться в события тех лет.

– Счастливчика и Ловкача мы узнали позже, в Пансионе. Родители Итона служили Ордену, а Джейкоб бывший беспризорник. Они дружили еще до нас. Щуплый и мелкий Итон носил очки с толстыми стеклами, и парни часто цеплялись к нему, пока Джейкоб не взялся его защищать. Потому и «Счастливчик». Прозвище «Профессор» к Итону как-то не прилипло. Первые три класса мы с Никс учились дома.

– Первые три класса? – Тангл даже встрепенулся.

– Именно, Руф. – Коллоу не замечал собственного смущения. – У нас было детство. Странное, но тем не менее. Я помню себя пятилетнего. Мария разрешала тягать по дому свою белую шаль с бахромой. Никс заворачивалась в нее и говорила, что это свадебное платье, а для меня это были волшебные крылья.