Старое платье королевы

Канцлер владел собой намного лучше. Ни разу я не видела, чтобы он что-то теребил, трогал, даже если пребывал в глубокой задумчивости… Руки его обычно находились в покое, и нынешний жест явственно свидетельствовал о том, что канцлеру действительно не терпится услышать мой рассказ, и таким незамысловатым образом он дает мне это понять.

– Если я правильно поняла, – начала я наконец, – шахты в самом деле считались почти иссякшими. Но вдруг рабочие наткнулись на богатый пласт угля. Владельцы шахт постарались добыть побольше и побыстрее. Только не доложили наверх.

– Ах вот оно что… Это ведь было наполовину государственное предприятие, так?

– Эриль не говорила, наверно, не знала. Но иначе зачем бы ее отец стал докладывать губернатору через голову начальства? Он, кажется, собирался писать и выше, если окажется, что… ну…

– Что губернатор обо всем знает и участвует в дележе прибыли?

– Вроде того. Но, говорю же, не успел.

– И что там случилось? – Канцлер подался вперед.

– Я совсем не разбираюсь в этом, поэтому только перескажу слова Эриль, – предупредила я. – Во-первых, шахтеры работали в три смены, что не положено. О правилах безопасности совсем забыли. Вернее, им велели забыть, обещали заплатить как следует, если добудут сверх нормы. А у них жалованье небольшое, еще семьи… хозяйством там не прожить, вы же знаете?

– Нет, никогда не бывал в тех краях.

– Вот как… Эриль говорила: везде рудничные отвалы, там даже захочешь, землю не распашешь, да и бедная она. Держали, конечно, кое-какую скотину, огороды, но с этим только женщины и дети возились. Мужчинам разве до того? Утром в шахту, вечером бы поесть и спать.

Я помолчала, потом продолжила:

– Отец Эриль пытался достучаться до начальства. Говорил, что долго так не может продолжаться. От него отмахнулись, вроде бы даже пообещали денег за молчание, но он отказался.

– Странно, что его докладная записка сохранилась. Та, что помогла его оправдать.

– Ну он же не дурачок, понимал, что все письма читают, – улыбнулась я. – Он ее передал с оказией, не через контору.

– И что дальше?

– Начальство жадность одолела. Больше, быстрее… Положено правильно ставить крепи, чтобы забой не обрушился, например, а делали тяп-ляп, из какого попало леса. Но им очень долго везло – если и случались обвалы, то совсем незначительные, никто не пострадал. Может, потому, что работники были опытные, и даже если гнались за деньгами, все равно осторожничали. Но однажды они все-таки прорубились… как вы сказали – во владения Безымянной.

– Так это оттуда вода пошла? – спросил канцлер. – Слышал о подобном.

– Нет, не вода. Рудничный газ.

– Начинаю понимать… Продолжайте!

– Он ядовитый, вы же знаете? Но бывает, что он ничем не пахнет, не заметишь, пока не станет поздно. Поэтому обычно шахтеры берут с собой птичку в клетке: она маленькая, и по ней сразу заметно, если что не так. И светильники гаснут, обычные, конечно, не магические. Но тут, наверно, и птичка бы не спасла… Из того забоя вообще никто живым не вышел.

– Почему?

– Потому что, если рудничного газа много, он взрывается. Одной искры хватит – например, киркой по камню ударили…

Я передернула плечами: тогда, слушая рассказ Эриль, я пыталась представить, как это было, но так и не сумела.

– Был взрыв, свод просел. Крепи сломались, как спички, их же делали из чего попало, я говорила. Кроме тех, кто сразу погиб, еще скольких-то завалило, их и не думали откапывать, не до того было. А хуже всего: уголь загорелся там, внутри, за завалами.

– Где же были маги? Отчего не тушили пожар и не спасали людей? И почему не доложили в столицу?

– Этого я не знаю, – честно сказала я, – вернее, Эриль не знала. Может, маги были слабые и не справились. А докладывать – это же будет расследование, все вскроется… Но это не самое страшное.

– Что уж может быть страшнее для обнаглевших дельцов?

– Еще глубже – это отец Эриль сказал, когда его все-таки позвали на помощь и придали магов для исследований, – было еще несколько больших полостей, скорее всего, тоже заполненных газом. И если бы огонь по угольному пласту дошел туда…

– Там действительно образовался бы проход в нижний мир, – пробормотал канцлер, – или огромная воронка. И скрыть это никак бы не удалось.

– Ну да. Поэтому, пока уголь медленно тлел, к шахтам отвели воду из ближайшей реки – это ее название я увидела на карте, – и залили все… Совсем все. Как именно обо всем этом докладывали губернатору, Эриль тоже не знала, – уточнила я. – Но раз ее отец не пострадал… наверно, губернатор все-таки не совсем дурной человек, не стал обвинять во всем инженера. Просто приказал ему уехать подальше и молчать. Наверно, еще и заплатил, и как тут откажешься? Семья же, дети, на что-то нужно жить, а эта катастрофа… Все равно не докажешь.

Я облизнула пересохшие губы и добавила:

– Раз вы говорите, что в архивных бумагах все написано не так, как было на самом деле, значит…

– Значит, губернатор участвовал в подлоге.