Статьи и проповеди. Часть 14 (17.05.2018 – 23.07.2019)

Когда он снаружи стареет, а внутри у него ничего не происходит интересного (ни молитвы, ни веры, ни благодати – ничего!), тогда получается безумная и бесполезная старость. Бесполезная. Безумная. Слабая. Раздраженная. «А вот я раньше был молодой!» «А вот я раньше была красивая – а теперь я не красивая!» «И я теперь не молодой!» И вот оно все, такое, – скукоживается внутрь. Без всякой пользы и смысла.

А, когда человек закрывает дверь на улицу, но внутри у него молитва живет (внутри очаг горит, внутри камин не потушили – сердце работает и молится), тогда получается правильная старость, когда человек меняет внешний мир на внутренний мир и начинает жить внутренней жизнью. Благочестивый старик – это человек, который живет внутренней жизнью. Насыщенной глубокой жизнью. Он уже кросс не пробежит. Он уже мешки таскать не будет. Он уже – «все!» – ушло время. Но у него внутренняя жизнь, наоборот, насыщается: становится ярче, глубже, внимательней и насыщенней. Об этом и Павел говорил: «Если внешний наш человек тлеет (разрушается), то внутренний наш человек обновляется со дня на день». То есть внутренняя жизнь как «в матрешке». Снаружи большая матрешка – внутри маленькая. Надо заниматься этой маленькой, которая внутри. А там внутри еще меньше матрешечка есть. И, чем меньше, тем – дороже. Самая сокровенная матрешечка – это и есть «тайный человек». А все остальные – это как на луковичке покровы.

Надо заниматься человеку своим внутренним существом, и там должно жить внутри Имя Иисуса. Там внутри вот это… «Иисусе, не оставь меня!.. Иисусе, слава Тебе!.. Иисусе, помилуй детей моих!.. Иисусе, вспомни обо мне в день смерти моей!.. Иисусе, не прогоняй меня на Страшном Суде!» Это все сокровенная жизнь человеческого сердца: самой маленькой тайной внутренней матрешечки. На ней должно быть написано: «Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя!»

А, так как мы с вами слепые, – что мы видим? «Бесов видим? – Слава Богу – нет». (Если бы мы их видели – мы бы чокнутые были. Не хватило бы в мире психбольниц, чтобы туда всех засадить. Это очень страшная вещь). «Ангелов видим? – Нет, не видим. Слава Богу, что не видим». «Пропасть под ногами видим? – там, где змей зубами скрежещет, пожрать нас хочет. – Не видим». «На небесах Престол Божий видим? – Не видим». Что мы видим? – Ничего не видим. Мы – слепые. Слава Богу. В принципе, хорошо не видеть ничего такого страшного. Потому что, если бы мы это все увидели с вами, – тогда все. Все! Знаете, как отличаются те, кто что-то видели от тех, которые ничего не видели? – Те, кто что-то видели – они не разговаривают. Вот Лазарь был четыре дня в гробу, и непонятно, где гуляла душа его. А потом воскрес – и молчал. Ходил как рыба. Разговоры земные ему были не интересны, а разговоры духовные никто бы и не понял. Как у Лермонтова – «По небу полуночи ангел летел и тихую песню он пел – (Помните?) – О Боге великом он пел, и хвала его непритворна была. Он душу младую в объятиях нес в юдоли печали и слез» (… и этой души молодой… остался звук песен… без слов, но – живой). «И долго по свету ходила она желанием дивным полна. И звуков небес заменить не могли ей скучные песни земли».

Кто видел что-то там (вверху) или чувствовал тамошнее что-то, ему тут скучно жить. О чем тут разговаривать? А кто там (внизу) был, там видел, ему тоже здесь ничего не интересно. (Лишь бы еще раз там не оказаться). Поэтому, молчат люди, которые знают что-то бо́льшее.

А мы? Что мы бо́льшее знаем? Ничего мы не знаем. Мы с вами – дети маленькие. Мы еще пока что хотим быть «христианским новым жительством» и духовный опыт наш ничтожен. Хотя каждый человек верующий должен быть (скажу вам сейчас «богословно», огорошу вас сейчас богословскими словами): «Пневматологический человек! Духовный человек!» («Пневма» – дух, «Агиос Пневматос» – Святой Дух). Мы должны иметь Духа Святого. Мы должны духовно жить. На все вещи должны смотреть духовными глазами.

На болезнь,.. на здоровье,.. на смерть,.. на жизнь,.. на молодость и старость,.. на молитву,.. на праздники и будни… На все нужно иметь духовный взгляд.

Нужно всем приобретать духовный образ жизни. Потому что, к стыду нашему, скажу, что мы мыслим по-мирски: мыслим так, как мыслит любая баба на базаре, как любой вор в «большом кабинете». Мы мыслим такими же категориями: категориями эгоизма, категориями одиночества, категориями перепуганности, категориями маловерия. Хотим укрепить себя при помощи власти, связей, денег, друзей, знакомых. Чтобы сказать как вавилонская царица: «Сижу высоко, я – не вдова, не будет у меня беды!» (см. Откр. 18:7). Тайное желание сердца человеческого – так себя обставить, чтобы «мне было всегда хорошо». Мирская жизнь.