СТАТУС-КВОта

– Пора идти, – сказал, наконец, Сахаровский, – я сам почищу американскую агентуру у Семичастного в КГБ, пока это тотально не сделала армия. И пусть никто из ваших не пытается сунуть нос в эту чистку, особенно Гордеев.

– Я укажу ему его собачью конуру, куда он должен спрятаться. Он туда залезет, и не будет гавкать.

– Напомню еще раз: если я встречу Левина…

– Ты его больше не встретишь.

Сахаровский встал, пошел к калитке. Зюсс, провожая взглядом его спину услышал неподалеку резкий хлест малокалиберного выстрела. И тут же тишину сада взрезал истошно-хриплый вороний вскрик. Захлопали крыла, их треск по нарастающей снижался. Под купол беседки ворвался растрепано черный болид. Подстреленная ворона, ударившись о центровой столб, перевернулась и брякнулась в мангал на угли. Истошно взверещала. В хаосе болевого сумасшествия подскакивала птица, лупила опахалами крыльев по камням, разбрасывала угли. Курчаво-огненными языками схватывалось оперенье на груди и животе.

Зюсс отшатнулся, вышел из беседки. Ударил через ноздри в самый мозг паленый запах перьев и мяса.

Шагах в пяти стоял охранник с малокалиберным ружьем: в искаженное страхом лицо впаялась виноватость.

Зюсс погрозил кулаком: нашел, когда стрелять ворон! Велел, запахивая макинтош:

– В Кремль, обормот.

В Кремле он допоздна изучал докладные Косыгина. Поздно вечером позвонил ему на дачу.

– Алексей Николаевич, ты не возражаешь, если я к тебе заеду?

– Ко мне сейчас… зачем? Утром я могу быть у вас. – Звучало в голосе председателя Госплана СССР неприкрытое удивление, поскольку ни разу не бывала у него на даче сливочная верхушка партийного бомонда, чьи корпоративные манеры, нахрапистая оголтелость ошпаривали Предгосплана-сталиниста: как кипяток трактирщика ошпаривает бездомного пса, подбирающего объедки.

– В Кремле не те условия для разговора. А дело неотложное, – с закаменевшей меланхолией нажал Суслин.

– Ну… если неотложное… жду.

…Они сидели на скамейке сада: Зюсс– застегнутый на все замки гибрид из хамелеона с человеком, и самый головастый и хозяйственный прагматик соц-системы сталинец «Косыга». Под легкий трепет листьев яблони над головой Зюсс излагал стратегию и неотложные причины парт-путча, который болюче вызрел в недрах государства.

Он излагал предельно точно, и каждый аргумент его высвечивал и выставлял напоказ те язвы соц-системы, которые давно, мучительно гноились на теле страны.

– Лишь недоумок, холуй и прихлебатель хрущовизма сейчас не замечает нашего сползания в пропасть. Мы превращаемся, точнее – превратились в страну партийных бонз, уже живущих в коммунизме, и крепостных, чьи права низведены до скотских.

Энтузиазм народа, влитый в него революцией, затем войной, надорван. Доверие к казарменному социализму на нуле. Хрущевский коммунизм к восьмидесятому вызывает лишь злость и гогот. Прилавки продмагов практически пусты. И первый нам звонок – голодный бунт в Новороссийске. Войска уже пролили народную кровь.

Восточная Германия, Венгрия, Югославия, Польша, Чехословакия – благополучие и сытость там, на порядок выше. Соцлагерь смотрит на нас со страхом: что еще выкинет наш боров, чье рыло подрывает корни и не способно посмотреть наверх. Продление хрущовизма ведет к агонии страны. Каждая акция его – верх тупоумия и издевательства над здравым смыслом. После доклада о «Культе личности» на ХХ съезде тираж газеты французских коммунистов «Юманите» упал с одного миллиона до восьмидесяти тысяч. Число коммунистов в Парламенте снизилось со ста пятидесяти до семнадцати. Изъятие Хрущом из Конституции статьи 131 о том, что расхитители общественной собственности являются врагами народа – связало руки правоохране и развязало их бандитам и ворам. Лавина безнаказанного воровства захлестывает государство. Передача МТС в собственность колхозов и совхозов – загнала их в нищету и разорение, в хронические закупки хлеба за рубежом. (Зюсс со щемящей ностальгией вспомнил, как упоительно легко внедрил эту идею в лысый череп Перлмуттера).

Замена отраслевой системы управления на территориальную – это ведь не просто дуроломство, Алексей Николаевич.

Это ведет к развалу страны к процветанию сегментарного автаркизма. Хрущ отменил контроль за снижение себестоимости, и страна вляпалась в бездонно-затратную экономику. Он снизил курс рубля по отношению к доллару в два с половиной раза. В итоге – дефляция – изъятие денежных средств из оборота и уничтожение производственного потенциала. Цветет махровым цветом ублюдочная уравниловка, идет фетишизация бездельника.

– Простите, но вы говорите банальности. Их перемалывает уже вся страна на кухнях, – не выдержал, довольно резко перебил Косыгин. – Все это давно известно, страна задыхается без реформ. Но не вы ли в Политбюро спускали в корзину мои докладные и предложения на эту тему, не вы ли с Кулаковым сознательно продлевали весь этот идиотизм?!