Стеклянный город

Таласс отвлекся от Дроссельфлауэра, отпустил воротник его рубашки и прокричал, отмахнувшись от взлетевшей птицы:

— Хью! Проклятие! Почему ты не дома?

— Я искал вас! Вам нужна помощь!

— Не нужна, не нужна! Ты думаешь, я не справлюсь тут сам? Беги отсюда, а-а-а-а!..

Птица спикировала вниз и впилась когтями в плечо Таласса. Хью бросился ему на выручку, но в одиночку оторвать птичьи когти от кричащего от боли человека было нереально.

По лицу Таласса текла кровь, заливая глаз и половину лица. Другая птица вцепилась ему в плечо.

Дроссельфлауэр кинулся ему на помощь. Птица вырвалась, несколько черных перьев упали на пол. Стражник схватил ее, и она немедленно впилась клювом ему в плечо. Меган вздрогнула. Стражник действовал спокойно и уверенно, но другая птица уже проела в его голове большую дыру — а он словно и не замечал этого.

Таласс, зажимая рукой рваную рану в плече, вновь повернулся к Дроссельфлауэру.

— Этого ты хотел? Этого добивался?

— Если бы я! — крикнул Дроссельфлауэр.

Волосы его взлохматились, одежда пришла в беспорядок, глаза горели яростным огнем.

— О чем ты? — напрягся Таласс.

Хью вопросительно посмотрел на господина мэра. На Меган он по-прежнему не обращал внимания — и никто не обращал. Почему Хью так себя ведет? Меган решила, что подумает об этом завтра или хотя бы когда окажется в безопасности. Что-то странное случилось с ней. Возможно, что-то подобное испытал и Хью — раз так отчаянно тянется к Талассу… А не к ней.

Не знает, что она пережила, как из нее по кусочкам вынимали душу…

Меган попыталась покинуть убежище, но ее остановили слова господина мэра:

— Все это Роуз! Это его желанием было все уничтожить. Для чего, ты думаешь, ему понадобилась эта карусель?

Таласс поперхнулся.

— Причем тут Роуз?

— Он хотел все… исправить! — Дроссельфлауэр расхохотался. — Все, что мы натворили. Можешь поверить в такую наивность? Как можно освободиться от чуда, созданного своими руками?

— Он покончил с собой… Из-за тебя? — медленно проговорил Таласс. — Он навлек на себя черных птиц, потому что хотел свободы…

— Нет! — раздался от двери голос Гвендолин. — Он не навлекал на себя птиц. Ему помогли.

Сквозь слезящиеся глаза Меган рассмотрела Гвендолин, которая стояла, вытянув перед собой руку с чем-то маленьким и блестящим, и Бритт, выглядывающую из-за ее спины.

— Здравствуй, Таласс, — раздался голос Роуза Леймисса, и все затихло — казалось, даже птицы замолкли в этот момент. — И тебе привет, Дроссельфлауэр. Не хочешь рассказать ему, как ты меня убил?

* * *

Хью шумно выдохнул, но никто не обратил на него внимания — взгляд Таласса был прикован к зеркалу в руках Гвендолин.

— Роуз? — пробормотал он. — Роуз? Но… как такое возможно?

Он всем телом качнулся в сторону Гвендолин, протягивая руку:

— Дай… Дай мне сюда скорее, Гвен…

Гвендолин разжала пальцы, позволяя Талассу завладеть зеркалом. Роуз улыбался из глубин стекла.

— Вот и встретились. А я все думал, случится это или нет?

— Что произошло? Почему ты стал…

— Призраком? — равнодушно спросил Роуз. — Потому что Дроссель меня запер. В большом таком трюмо, ты его, наверное, помнишь. А зачем? Чтобы удостовериться, что птицы хорошо сделали свое дело, и ни мой дух, ни мой разум — не говоря уже о теле — не смогут ему помешать.

— Что это значит? — растерянно спросил Таласс.

Он разом растерял весь свой лоск и уверенность, казалось, стал ниже ростом — Хью с недоумением разглядывал его. Очень уж это не вязалось с привычным образом Таласса.

Таласс, сжав зеркало в руках, шагнул к стене и осел вдоль нее, точно силы в один момент оставили его. Хью сделал шаг к нему и словно уперся в невидимую стену — настолько Таласс был поглощен словами призрака.

А Роуз говорил и говорил. Его нежный голос раздавался под сводами башни, вплетаясь в шестеренки механизма и птичий гомон.

— Роуз, я не знал… Я не знал, я… — беспорядочно шептал Таласс, не глядя ни на кого вокруг.

Дроссельфлауэр отвернулся.

Стыдно ему, зло подумал Хью. А птиц натравливать было — не стыдно?

Ему было жаль и убитого художника, и Таласса, которому врали, а больше всех — самого себя. А господина мэра нет — не было.

Как и когда в руках Дроссельфлауэра вновь оказалась скрипка, Хью, занятый своими мыслями, разглядеть не успел. Мелодия зазвучала — форте, стакатто, громко, ярко — и словно бы мир сняли с паузы.

С громким криком тетушка Долл бросилась на Бритт и толкнула ее к стражнику, боровшемуся с птицей, а после сцепилась с Гвендолин.

В окно влетело еще несколько птиц. Они кружили под потолком, издавая леденящие душу звуки, удивительным образом гармонирующие со скрипичной игрой господина мэра.

Таласс не замечал ничего — давясь слезами, он что-то жарко шептал маленькому зеркальцу, и Хью, как не хотел, так и не смог заставить себя прервать их беседу.