Стихотворения

Поет о Божьем человеке АлексееПод па-д-эспань гармоники слепец;Корявые морщинистые шеиИ наклонившийся к распутью голубец…И с горькой грустью смотришь на приметыПечально-строгой осени: стоятСкирдами темными густые нивы лета,И аромат их тягостен, как яд;-Дымятся низкие, суровые овины,И вылежены, выбиты лощины,И корневища вывернули пни,Как злобные лесные пауки.

IV.

И все ж люблю тебя, твой грохот тяжкий,Твоих угрюмых, озабоченных людей.

Что ж, как и мнe, и им ты не даешь поблажки,Запутав каждого звеном своих цепей.Люблю простор и блеск знакомых магазиновИ толкотню, всегда насупленных, пивныхИ солнечных кофеен; всюду спины -Воротники пальто с фамильями портных……Ко мне на строчки села бабочка ночная,Такая неподвижная — макаяВ чернила букв и ножки и усы,Задумалась и… что ей до Москвы?

V.

Какие эти бабочки ночные,Бог их прости, чудные! Днем кораИх стережет, проснутся и, седыеЛунатики, летят незримо… На ПетраПохожи моего… Огня, огня им надо!

И упадут на стол и смутно на столеСидят и думают… Не вынести их взгляда,Так холоден и жуток он во мгле…Как будто непосильная задачаИх всех томит — в воскрыльях крылья пряча,Вцепившись судорожно в ткань скатерти, сидят…Забыта ночь, а свет не понят, не объят!

VI.

И им лететь, им жить уже не надо —Понять, понять и без конца смотреть,Как будто для того сошла для них прохлада,И ночь сошла… Понять и — умереть!Но вот опомнились, иль поняли, и бьютсяВ огонь свечи и в стекла ламп, и вот —Лежат убитые… А тени ночи вьются,

И время их без них к заре течет.Пусть так, но поняли; пусть так, но жили, жилиНе так, как ночь хотела, как решилиЗа них определенные часы,Хранящие до солнца тайну мглы!

VII.

Дома с квартирами — шкатулки несессеров -Живут бок-о-бок и не знают, кто и что…На окнах средних этажей портьеры,На верхних — сторы, нижних — кое-что;В подъездах карточки визитные, на доскахГрафленых темные фамилии жильцов,Галоши с буквами на вытиралках жестких,Да письма на столe с десятком адресов;По лестнице с окошками-тенямиСмех, беготня детей и гаммы за дверями,

Да чей-то окрик на прислугу: «Ты опятьПересинила — все перестирать!»

VIII.

Квартирную хозяйку Агриппиной,Как тетку, звали. Старая была,Казалось — дунешь, и рассыпится… УндинойОна, как скаред, в ванной комнатe жила.Очки носила, хоть была глазамиОстра… Туфлями шаркая, в чадуМаячила на кухне и, плевкамиОтхаркиваясь, шлепала в углу.Варила на огромной керосинкеОбеды для жильцов и к ножкам и грудинкеУмела делать соус митральёз,А в праздники и кашу бордапёс.

IX.