Читаем Стихотворения и поэмы полностью

Принцип романтизма

А. Мариенгофу

Когда-то, когда я носил короткие панталончики,Был глупым, как сказка, и читал «Вокруг Света»,Я часто задумывался на балкончикеО том, как любят знаменитые поэты.И потому, что я был маленький чудак,Мне казалось, что это бывает так.Прекрасный и стройный, он встречается с нею…У нее меха и длинныйТрэн. И когда они проплывают стариннойАллеей,Под юбками плещутся рыбки колен.И проходят они без путей и дороги,Завистливо встречные смотрят на них;
Он, конечно, влюбленный и строгий,Ей читает о ней же взволнованный стих…Мне мечталось о любви очень нежной, но жгучей.Ведь другой не бывает. Быть не может. И нет.Ведь любовь живет меж цветов и созвучий.Как же может любить не поэт?И мне казались смешны и грубыПоцелуи, что вокруг звучат,Как же могут сближаться влажные губы,Говорившие о капусте полчаса назад.И когда я, воришка, подслушал, как кто-то молился:«Сохрани меня, Боже, от любви поэта!»Я сначала невероятно удивился,А потом прорыдал до рассвета.Теперь я понял. Понял всё я.Ах, уж не мальчик я давно.
Среди исканий, без покояЛюбить поэту не дано.Искать губами пепел черныйРесниц, упавших в заводь щек, —И думать тяжело, упорноОб этажах подвластных строк.Рукою жадной гладить грудиИ чувствовать уж близкий крик, —И думать трудно, как о чуде,О новой рифме в этот миг.Она уже устала биться,Она в песках зыбучих снов, —И вьется в голове, как птица,Сонет крылами четких строф.И вот поэтому, часто, никого не тревожа,
Потихоньку плачу и молюсь до рассвета:«Сохрани мою милую, Боже,От любви поэта!»

Сентябрь 1917

Принцип лиризма

Когда сумерки пляшут присядкуНад паркетом наших бесед,И кроет звезд десяткуСолнечным тузом рассвет, —Твои слезы проходят гурьбою,В горле запутаться их возня.Подавился я видно тобоюЭтих губ бормотливый сквозняк.От лица твоего темно-карегоНе один с ума богомаз…Над Москвою саженное зарево
Твоих распятых глаз.Я с тобой на страницах вылип.Рифмой захватанная подобно рублю.Только в омуты уха заплыли бФорели твоих люблю!Если хочешь, тебе на подносе,Где с жирком моей славы суп, —Вместо дичи, подстреленной в осеньПару крыльев своих принесу.И стихи размахнутся, как плетиСвистом рифм, что здоровьем больны,Стучать по мостовой столетийНа подковах мыслей стальных.

Июль 1919

Аграмматическая статика

Перейти на страницу:

Все книги серии Новая библиотека поэта

Стихотворения и поэмы
Стихотворения и поэмы

Александр Галич — это целая эпоха, короткая и трагическая эпоха прозрения и сопротивления советской интеллигенции 1960—1970-х гг. Разошедшиеся в сотнях тысяч копий магнитофонные записи песен Галича по силе своего воздействия, по своему значению для культурного сознания этих лет, для мучительного «взросления» нескольких поколений и осознания ими современности и истории могут быть сопоставлены с произведениями А. Солженицына, Ю. Трифонова, Н. Мандельштам. Подготовленное другом и соратником поэта практически полное собрание стихотворений Галича позволяет лучше понять то место в истории русской литературы XX века, которое занимает этот необычный поэт, вместе с В. Высоцким и Б. Окуджавой преобразивший «городской романс» в новый жанр высокой поэзии. В подавляющем большинстве случаев в издании приняты в расчет только печатные источники произведений Галича, что отвечает принципиальной установке на то, чтобы представить читателю именно поэта, а не «барда».

Александр Аркадьевич Галич , Василий Павлович Бетаки

Поэзия

Похожие книги

Илиада
Илиада

М. Л. Гаспаров так определил значение перевода «Илиады» Вересаева: «Для человека, обладающего вкусом, не может быть сомнения, что перевод Гнедича неизмеримо больше дает понять и почувствовать Гомера, чем более поздние переводы Минского и Вересаева. Но перевод Гнедича труден, он не сгибается до читателя, а требует, чтобы читатель подтягивался до него; а это не всякому читателю по вкусу. Каждый, кто преподавал античную литературу на первом курсе филологических факультетов, знает, что студентам всегда рекомендуют читать "Илиаду" по Гнедичу, а студенты тем не менее в большинстве читают ее по Вересаеву. В этом и сказывается разница переводов русского Гомера: Минский переводил для неискушенного читателя надсоновской эпохи, Вересаев — для неискушенного читателя современной эпохи, а Гнедич — для искушенного читателя пушкинской эпохи».

Гомер , Гомер , Иосиф Эксетерский

Приключения / Поэзия / Античная литература / Европейская старинная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Стихи и поэзия / Древние книги / История