Читаем Стихотворения и поэмы в 2-х т. Т. I полностью

Стихотворения и поэмы в 2-х т. Т. I

Вот он, покой берложьей тишины.Мир умирает распростертый.Тяжелый вал с палубы смылМертвых.Но помню, помню крутой крен —Борт в пена, борт и тучи.Мачт и рей реющий крестНад перепуганной кручей.И снова внезапный залп.Мертвецу не проснуться.Помню средневековые глазаУмирающей революции.Десятилетие взметнувшейся волны —Четырнадцать и двадцать четыре.Теперь покой берложьей тишиныТяжелые объятья ширит.

СВИНЦОВЫЙ ЧАС

«В знакомой комнате пустая мгла…»

Б. Сосинскому

В знакомой комнате пустая мгла,И в серой пепельнице пепел серый.Привычный путь: от темного углаДо нескрипучей двери.Железный ключ — закушенный язык —Не повернуть — немыслимое бегство.Лишь отчество со мной, слепой двойник,Непреодолимое наследство.Жизнь — за стеклом, за окном двойным.Стекла — заплаканные щеки.Заплесневелых улиц дым,Как ненаписанные строки.Привычный путь: лишь три шага. Молчу.Мир за окном, как грузная громада.Идут минуты: плечо к плечу,Плечо к плечу — солдаты с парада.

«Обруч — мое косноязычье…»

Обруч — мое косноязычье.Слова, как слипшийся комок.О боль повторять по привычкеТолько мертвую тень строк!И точно плаха и пытка,Скудных стихов тетрадь.Душный, душный напитокИ пленные ветра.Ночь — надоедливый нищий —Снова, снова застой слов.Напрасно бессонница ищетНеповторимое слово — любовь.Падай, падай тяжелым камнем,Падай, падай на дно рекиНепобедимая память,Черный, каменный крик.

«Там, наверху, широкоплечий день…»[19]

Там, наверху, широкоплечий деньПривязан к палубе тугим причалом.Северный ветер — рваный ременьСерое море — конь чалый.Я вижу там только узкий люкИ грузных туч рваные космы.Мне кажется, что пальцы черных рукТочно корни выкорчеванных сосен.Сорву с защелки тяжелый болт,Сжимая мускулы и скулы.О раскаленная, темная боль,Ржавый трюм и борт сутулый.Уйду на дно — свинцовый час, —Глотая едкий дым и пену.И кровь с разбитого плечаК обугленным прилипнет стенам.

«Над морем мутная, тусклая мгла…»[20]

Над морем мутная, тусклая мгла.Рыжий парус рвет облака.Черную ночь надо мною дугою свелаЧья-то чужая рука.Удар за ударом в смоленый борт.Волна за волной взмет, взлет.За высокой кормой большой багорПо воде с налету бьет.За бугшпритом ночь черна.Пенится пенный бег.Ни одна звезда не видна,Ни одна сквозь мокрый снег.Мне навстречу холодный норд-остБросает седые гребни.Я, пьяный от ветра матрос,Проглядел маяков огни.

[1923]