Сторона Германтов

Салон герцогини Германтской отличали от прочих кое-какие элементы, отсутствовавшие в двух-трех других салонах примерно того же ранга, составлявших славу Сен-Жерменского предместья; и подобно тому, как, согласно предположению Лейбница, каждая монада, отражая в себе все мироздание, добавляет в него нечто особенное, так и среди элементов салона герцогини был один, наименее привлекательный, а именно то внимание, что оказывал герцог Германтский одной-двум замечательным красавицам, у которых, кроме красоты, не было никаких оснований там находиться, так что их присутствие (подобно какой-нибудь вызывающей картине в других салонах) немедля свидетельствовало, что хозяин дома — пылкий ценитель женских прелестей. Все они были несколько друг на друга похожи, потому что герцогу нравились женщины высокие, величественные и в то же время непринужденные, нечто среднее между Венерой Милосской и Никой Самофракийской, чаще белокурые, реже черноволосые, а иногда рыжие, как самая недавняя — она как раз присутствовала на этом обеде — виконтесса д’Арпажон, которую он до того любил, что долгое время требовал, чтобы она каждый день посылала ему не меньше десяти телеграмм (что немного раздражало герцогиню), переписывался с ней при помощи почтовых голубей, когда бывал в Германте, и, словом, был долгое время настолько не в силах без нее обходиться, что однажды, когда ему пришлось провести зиму в Парме, он каждую неделю приезжал в Париж, тратя на дорогу два дня, чтобы ее повидать.