Странная смерть Европы. Иммиграция, идентичность, ислам

Сама Хирси Али позже напишет, что теракты 11 сентября заставили ее «задуматься о том, можно ли проследить корни зла в вере, в которой я выросла: присущи ли агрессия, ненависть самому исламу?»[121]

Шесть месяцев спустя она прочитала книгу об атеизме, которую ей подарили несколько лет назад, и осмелилась признать, что больше не является верующей.[122]

В свое время она публично заявила о своих меняющихся мыслях. Но голландские СМИ, в частности, казалось, хотели надавить на нее, пытаясь заставить ее говорить то, что они не хотели говорить. Один из интервьюеров заставил ее использовать то самое ключевое слово, которое использовал Фортун, — achterlijk. Был ли ислам отсталым по сравнению с голландским обществом? Казалось, что на Хирси Али давят два движения. Одно, в основном из левых политических сил, хотело, чтобы она говорила то, за что ее можно было бы потом атаковать. Другое — как левое, так и правое — хотело, чтобы она сказала что-то, чтобы освободить место для всех остальных. Обвинить черную женщину в расизме было сложнее, чем белого мужчину. Тем не менее сторонники статус-кво нашли способ обойти это, заявив, что Хирси Али не знает, что говорит, потому что она «травмирована» своим опытом — опытом, который, как они настаивали, был совершенно необычным.

Будучи жертвой калечащих операций на женских половых органах (о чем она ярко напишет в своей автобиографии),[123]

которая в подростковом возрасте считала смерть подходящим наказанием для Салмана Рушди, бежала от принудительного брака и не понаслышке знала о трудностях интеграции, Хирси Али затрагивала самые острые вопросы. Признаком того, что ближайшие годы не сулят ничего хорошего, стало то, что эта образцовая иммигрантка подверглась нападкам не только со стороны значительной части голландского политического класса, но и с необычайной яростью со стороны мусульманской общины страны.

В самом начале ее публичной карьеры один из друзей спросил Хирси Али: «Неужели ты не понимаешь, насколько мала эта страна и насколько взрывоопасно то, что ты говоришь?». Как она рассказала о своем ответе в автобиографии, «Взрывоопасно? В стране, где проституция и легкие наркотики разрешены, где практикуются эвтаназия и аборты, где мужчины плачут по телевизору, голые люди ходят по пляжу, а над Папой Римским шутят по национальному телевидению? Где знаменитый писатель Жерар Рив прославился тем, что фантазировал о занятиях любовью с ослом — животным, которое он использовал как метафору Бога? Конечно, в таком контексте ничто из того, что я могу сказать, не будет воспринято как что-то близкое к „взрывоопасному“».[124]

Но так оно и было. Хирси Али попала в самую больную точку голландского общества. Люди, которым нравится считать себя толерантными, открытыми и порядочными, задавались вопросом, не зашла ли эта толерантность, открытость и порядочность слишком далеко. Как они могут установить какие-либо границы? Хирси Али говорила им, что пределы существуют, и она сама была живым доказательством некоторых из них. И поэтому, несмотря на угрозы ее жизни как до, так и после убийства ее коллеги Ван Гога, она верила, что «некоторые вещи должны быть сказаны, и бывают моменты, когда молчание становится соучастником несправедливости».[125]

Повсюду в Европе росло беспокойство по этому поводу. В течение десятилетий, когда европейские правительства позволяли иммиграции развиваться на прежнем уровне, мало кто предполагал, что одним из последствий этого станет то, что в обозримом будущем они будут пытаться сбалансировать исламские законы и требования с европейской культурой и традициями. Однако по мере роста численности иммигрантов повсюду возникали одни и те же проблемы. Иногда это происходило из-за обнаружения того, что происходило внутри общин. Во Франции в 2004 году молодая мусульманка по имени Гофран Хаддауи была забита камнями до смерти в Марселе за то, что отказала в ухаживаниях молодому мусульманину. В Великобритании полиция признала, что не расследовала десятки подозрительных случаев смерти молодых мусульманок, поскольку считала, что эти потенциальные «убийства чести» относятся к делам общины. В 2006 году Британская медицинская ассоциация сообщила, что по меньшей мере 74 000 женщин в Великобритании подверглись калечащим операциям на половых органах.