Странствия Шута

И с этим она оставила меня, отплывая, как аромат погашенной свечи в холодной комнате. Я подтянул ноги и медленно встал. Я держал книгу так осторожно как никогда не держал ее хозяйку. Подумав немного, я наклонился и вслепую выбрал несколько свечей. Погасив слабые огарки, я принюхался к одной из них. Жимолость. Давно ушедший летний день. Молли собирает бело-розовые цветы, такая же занятая, как и ее пчелы, собирающие пыльцу, которой потом будет пахнуть воск.

Хватит воспоминаний.

Я вернулся в свое логово. Подкинул еще дров в огонь. Мне не хотелось засыпать в этой предрассветной тьме. Я зажег свежие свечи и взял в руки сумку, где лежали мои сокровища, вещи, с которыми я не расставался. Я добавил в нее свечи Молли и дневник Би. Когда я положил ее маленький журнал рядом с книгой снов, то почувствовал, что прикоснулся к двум половинкам ее жизни. Днем она жила как ребенок, а ночью — как сновидец. Я не хотел называть ее Белым Пророком. Не хотел, чтобы она больше принадлежала Шуту, чем мне. Я так и не сказал ему про ее дневник снов. Я знал, что он захочет, чтобы я прочитал его, захочет обладать им так же сильно, как и я. Но это все, что осталось от моего ребенка, и я хотел сохранить это только для себя.

Я вернулся в свою спальню. В запертом сундуке для одежды нащупал второе дно и вытащил яды, мази, порошки, лезвия и все, что может пригодиться убийце, превращенному в мстителя. Ибо сам того не ведая, Дьютифул освободил меня. Королевский убийца связан словом короля и убивает только по его приказу. Теперь же я могу убивать по своему желанию.

Я достал тяжелый пояс из сдвоенной кожи. Медленно заполнил пустые карманы в нем. Футляры, вшитые в сапоги, прижались к лодыжкам, уродливый браслет скрыл удавку, в короткий кинжал превратилась пряжка ремня. Перчатки с вшитыми латунными суставами. Разобрать и аккуратно сложить множество хитроумных, смертельных, подлых инструментов. Мне пришлось оставить место для вещей, которые я уже вынес из старого логова Чейда. Я пойду подготовленным.

Я перенес аккуратный сверток в свой кабинет. Снаружи до сих пор царила тьма. Скоро я разбужу Персеверанса и прикажу ему седлать лошадей. Скоро я попрощаюсь с Ивовым лесом. Я понимал, что должен отдохнуть, но не мог. Достав книги Би, я сел у огня.

Трудно было их читать. Не потому что у нее был плохой почерк или слишком мелкие картинки. Мне самому трудно было держать эти странички. В них было слишком много Би, слишком много того, что я потерял. Я снова прочел первую часть ее книги. Описание Молли и ее смерти вымотало душу. Я закрыл эту книгу и аккуратно отложил в сторону. Дневник снов был немного лучше. И здесь я снова нашел упоминание о человеке-бабочке. И о Волке Запада, о том, как он спустится с Гор, чтобы всех спасти. Я перевернул страницу. Здесь был сон о колодце, полном серебра. Другой город, где правитель сидел на гигантском троне в виде черепа. Внизу каждой страницы она осторожно решала, настоящий ли это сон и может ли он сбыться. Человек с бабочкой был очень правдоподобный. И сон про нищего, которого я узнаю.

Сидя в одиночестве у огня, я должен был признать, что Би и впрямь кое-что предвидела. Некоторые вещи она угадала, например, про плащ-бабочку. Про другие ошиблась: курьер была девушкой. Значит ли это, что Би больше моя, чем Шута? Я всегда чувствовал, что Шут умеет выкручивать из своих странных снов пророчества, которые сбывались. Часто я не слышал о его сне до тех пор, пока событие не происходило. Но Би казалась мне почти понятной, хотя у каждого сна были части, которые не совсем подходили к тому, что случалось. Волк Запада. Впервые я услышал эти слова от Шута. Они с Би обменялись видением? Я вспомнил, что сказала Шайн: у Би была лихорадка, а затем слезла кожа, и она стала еще бледнее. Я решил, что независимо от того, что у нее от Шута, она — наша с Молли дочь.

Я долистал до сна о городе и о стоящих камнях с чисто вырезанными рунами на них. Этот, по-моему, был не настоящим сном, хотя она пометила его как чрезвычайно возможный. Я понятия не имел, сколько моих личных свитков она прочитала; вероятно, мои записи навеяли на нее некоторые сны. Я наклонился ближе, изучая картинку. Да, руны в основном совпадали. Вот эта была похожа на руну города Элдерлингов со сторожевой башней. Теперь у него было имя. Кельсингра. Да, это точно было вычитано в одном из моих свитков. Она отметила, что это может произойти. А значит, она предвидела, что ее уведут в Скилл-портал, пусть и нарисовала при этом неправильную руну. Мысль о том, что она предвидела свою собственный конец, оглушила меня. Я больше не мог читать. Закрыв книгу, я осторожно положил ее в сверток.

Когда рассвело, я приступил к последнему делу здесь. Невыносимое прощание с Ивовым лесом.

Огонь в моем кабинете почти погас. Стойки для свитков опустели, их содержимое либо сгорело, либо упаковано для отправки обратно в библиотеки Баккипа. Секретный отсек в столе прикрыт, и, если кто-нибудь найдет его теперь, там будет пусто.