Страсть и бомба Лаврентия Берии

«Второй заезд» — это уже совсем другое дело. Потому что тело входит в тело нежно и трепетно. Потому что страсть не выплескивается наружу, а горит внутри, в глубине и перерастает в откровенную нежность.

За эти годы мастерство Лаврентия возросло так, что каждая клеточка его тела ликовала и пела. А женщина, с которой он «сливался», теперь отвечала на его горячие ласки такими же страстными и долгими прикосновениями. Смех и слезы. Восторги познания. И наконец, мощный совместный взлет, от которого горячая молодая кровь только больше разыгрывалась в их обнаженных телах. Любовник был неутомим и изобретателен. То он словно «громадная птица парил над темным морем», держа подругу за тонкую талию, то они словно «соединенные пегие зимородки» летели над кроватью. А то вдруг все менялось в мгновение ока, и она словно «шелковичный червь, запрядающийся в кокон», сплетала ноги за его спиною. А он в это время продолжал «проникать и выходить, двигаться вверх и вниз», при этом направляя орудие «вправо и влево, будто храбрый воин пытается прорвать ряды врагов». А затем, чуть отдохнув, застыв, рвался «подобно орлу, хватающему неуловимого зайца».

Но, как рекомендовала советница императора Су-нюй, он наблюдал желания женщины и в то же время берег свой цзин. Не давал испускаться ему.

Когда точка невозврата приближалась, он приостанавливал бег, переходил на другой темп, пока наконец не устанавливал свой, присущий только ему ритм.

В конце концов он почувствовал, что Лола окончательно впала в транс от наслаждения и приступил к полному растворению друг в друге. Запустил «колесо вихря страсти»…

* * *

…Расслабленные и очумевшие гости и хозяева собрались в зале. За окном еще была ночь. Но впереди их ждал новый день. С предрассветными сумерками ужин закончился.

Берия быстро попрощался с женским десантом, подарил заготовленные букеты цветов и дорогие женскому сердцу безделушки в виде духов «Красная Москва». Он бы еще покуролесил, но надо было поспать перед поездкой в Тбилиси, хотя он не чувствовал утомления. Восточное искусство любви, которое он осваивал шаг за шагом, не поглощало его силу, а только укрепляло ее. Умение сдерживать себя, любить женщин, не теряя жизненной силы, давало ему возможность парить в небесах, «как молодой орел».

«А завтра прибудет «вторая смена», — думал нарком. — А в ней могут оказаться такие экземпляры…»

V

Он вернулся из Закавказья, и здесь его ждал сюрприз. Ученые люди, что называется, «подсуетились» — обратились к Молотову. В результате обращения родилось распоряжение Государственного Комитета Обороны «Об организации работ по урану» № 2352 се от 28 сентября 1942 года.

Лаврентий Павлович, ревностно относившийся к этой теме и внимательно следивший за ситуацией, даже слегка расстроился от того, что попридержал свою записку, которую подготовил его человек Квасников. В ней он указывал на то, что союзники втайне от нас куют ядерное оружие, и предлагал создать при ГКО научно-консультативный орган для проведения исследований и начала практических работ по урану.

Читая препроводительное письмо Вячеслава Михайловича к товарищу Сталину, Лаврентий Павлович обреченно думал: «Ну что ж, как говорится, «померла так померла». Надо подождать следующего поворота колеса фортуны. А оно обязательно будет. Потому что я давно в теме. И об этом надо тоже заявить. Отправлю-ка я записку Квасникова к вождю. Напомню… А там посмотрим. Важно только не повторять пройденное. Дай-ка я еще раз прочту, что тут набуровил Вячеслав! Так…

«Товарищу Сталину И.В.

Вношу на Ваше утверждение проект распоряжения Государственного Комитета Обороны «Об организации работ по урану», внесенный Академией наук СССР (т. Иоффе) и Комитетом по делам высшей школы при Совнаркоме СССР (т. Кафтановым).

В проекте распоряжения предусматривается возобновление работ по исследованию атомной энергии путем расщепления ядра урана.

Академия наук, которой эта работа поручается, обязана к 1 апреля 1943 г. Представить в Государственный Комитет Обороны доклад о возможности создания урановой бомбы или уранового топлива».

Внизу Молотов написал от руки свое соображение:

«Второй проект тт. Иоффе и Кафтанова (о добыче урана) требует дальнейшей проверки и будет внесен на утверждение ГКО особо.

27/IX В. Молотое»