Читаем «Строгая утеха созерцанья». Статьи о русской культуре полностью

Одной из наиболее частых тем детских песен стала тема закаливания. Технический термин «закаливание» (или «закалка») возник в применении к процессу термической обработки материала (преимущественно – стали): путем нагрева и последующего быстрого охлаждения металла достигается его особая прочность. Перенесенный в область медицинской профилактики, этот термин приобрел новый, дополнительный смысл, обозначив собою процесс достижения физической и духовной выносливости человека, его способности к преодолению жизненных трудностей и к борьбе с неблагоприятными внешними условиями. Мысль о необходимости укрепления молодого организма способом закаливания, исконно чуждая русской народной культуре (в которой была своя концепция телесного воспитания ребенка), возникла в рамках педагогической системы русского просветительства. Идеи оздоровительных практик просматриваются уже в педагогических сочинениях Н. И. Новикова 1780‐х гг., писавшего в статье «О воспитании и наставлении детей»: «…образование тела (то есть физическое воспитание. – Е. Д.) и тогда уже нужно, когда иное образование не имеет еще места»[1424]. Мысли Н. И. Новикова получили дальнейшую разработку в произведениях педагогов и медиков середины XIX века (К. Д. Ушинского, Н. И. Пирогова и др.). Начало терминологического использования слов закаливание/закалка

в применении к человеческому организму относится к концу XIX в. (в словаре В. И. Даля, впервые вышедшем в 1860‐е гг., переносное значение слова «закалка» еще отсутствует). Начавшие появляться с 1870‐х гг. под влиянием западноевропейских педагогических, гигиенических и медицинских веяний первые русские популярные журналы, посвященные проблемам здоровья, термин «закаливание/закалка» уже употребляют: о «предохранительном закаливании» пишет, например, в 1874 г. журнал «Здоровье». Однако широкое его использование в применении к человеческому организму начинается только после революции 1917 г., когда перед советскими идеологами встал вопрос о выращивании крепкого и выносливого (как в идейном, так и в физическом отношении) нового поколения строителей социалистического общества и защитников государственных рубежей. Не удивительно поэтому, что именно с этих лет широкое распространение получает «металлургическая» топика: «Гвозди б делать из этих людей, / Крепче б не было в мире гвоздей» (Н. Тихонов, 1919–1922 гг.), «Железный поток» (А. Серафимович, 1924 г.), «Как закалялась сталь» (Н. Островский, 1932–1934 гг.), «Железный Феликс
» (середина 1930‐х гг.) и т. п.

К 1930‐м гг. термин закаливание/закалка окончательно выходит за пределы узкотехнического его употребления и полностью осваивается в лексиконе профилактической оздоровительной программы, свидетельством чему является не утратившая до сих пор своей популярности песня к кинофильму 1937 г. «Вратарь» (слова В. Лебедева-Кумача, музыка И. Дунаевского): «Чтобы тело и душа были молоды, / Были молоды, были молоды, / Ты не бойся ни жары и ни холода, / Закаляйся, как сталь!»[1425] Вслед за нею последовали многие другие песни с адресованным детям призывом закалять свое здоровье: «Закаляйся, если хочешь быть здоров…»[1426]

; «А холода не бойся ты / Здоровье закаляй[1427]; «Должен ты закалиться…»[1428]; «Сохрани на вечный срок / Пионерскую закалку
…»[1429] и т. д. и т. п. О том же говорится и от имени самих детей: «Много нас, ребят умелых, / Закаленных, ловких смелых!»[1430]; «Стал силен и закален / И вынослив стал»[1431].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений. Том 2. Биография
Собрание сочинений. Том 2. Биография

Второй том собрания сочинений Виктора Шкловского посвящен многообразию и внутреннему единству биографических стратегий, благодаря которым стиль повествователя определял судьбу автора. В томе объединены ранняя автобиографическая трилогия («Сентиментальное путешествие», «Zoo», «Третья фабрика»), очерковые воспоминания об Отечественной войне, написанные и изданные еще до ее окончания, поздние мемуарные книги, возвращающие к началу жизни и литературной карьеры, а также книги и устные воспоминания о В. Маяковском, ставшем для В. Шкловского не только другом, но и особого рода экраном, на который он проецировал представления о времени и о себе. Шкловскому удается вместить в свои мемуары не только современников (О. Брика и В. Хлебникова, Р. Якобсона и С. Эйзенштейна, Ю. Тынянова и Б. Эйхенбаума), но и тех, чьи имена уже давно принадлежат истории (Пушкина и Достоевского, Марко Поло и Афанасия Никитина, Суворова и Фердоуси). Собранные вместе эти произведения позволяют совершенно иначе увидеть фигуру их автора, выявить связь там, где прежде видели разрыв. В комментариях прослеживаются дополнения и изменения, которыми обрастал роман «Zoo» на протяжении 50 лет прижизненных переизданий.

Виктор Борисович Шкловский

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное
Кошмар: литература и жизнь
Кошмар: литература и жизнь

Что такое кошмар? Почему кошмары заполонили романы, фильмы, компьютерные игры, а переживание кошмара стало массовой потребностью в современной культуре? Психология, культурология, литературоведение не дают ответов на эти вопросы, поскольку кошмар никогда не рассматривался учеными как предмет, достойный серьезного внимания. Однако для авторов «романа ментальных состояний» кошмар был смыслом творчества. Н. Гоголь и Ч. Метьюрин, Ф. Достоевский и Т. Манн, Г. Лавкрафт и В. Пелевин ставили смелые опыты над своими героями и читателями, чтобы запечатлеть кошмар в своих произведениях. В книге Дины Хапаевой впервые предпринимается попытка прочесть эти тексты как исследования о природе кошмара и восстановить мозаику совпадений, благодаря которым литературный эксперимент превратился в нашу повседневность.

Дина Рафаиловна Хапаева

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»
Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин»

Это первая публикация русского перевода знаменитого «Комментария» В В Набокова к пушкинскому роману. Издание на английском языке увидело свет еще в 1964 г. и с тех пор неоднократно переиздавалось.Набоков выступает здесь как филолог и литературовед, человек огромной эрудиции, великолепный знаток быта и культуры пушкинской эпохи. Набоков-комментатор полон неожиданностей: он то язвительно-насмешлив, то восторженно-эмоционален, то рассудителен и предельно точен.В качестве приложения в книгу включены статьи Набокова «Абрам Ганнибал», «Заметки о просодии» и «Заметки переводчика». В книге представлено факсимильное воспроизведение прижизненного пушкинского издания «Евгения Онегина» (1837) с примечаниями самого поэта.Издание представляет интерес для специалистов — филологов, литературоведов, переводчиков, преподавателей, а также всех почитателей творчества Пушкина и Набокова.

Александр Сергеевич Пушкин , Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Литературоведение / Документальное / Критика