Строптивая невеста

– Как и в том, что покушения – твоих рук дело. Глупо искать драконий хвост, когда рядом вы с Морисом.

– Э… Фифа? – Он сделал большие глаза. – Я не узнал тебя в гриме.

Ольга сердито фыркнула.

– Тебе не удастся меня задеть.

– Ольга Волкова-Мортале не может рассуждать, как Фиолофинель Брильяниоль, у которой в голове исключительно рюшечки и список приглашенных на свадьбу персон.

Ольга снова фыркнула, но уже не так сердито. Вообще-то, ей стало смешно. И… ну… Ренар в самом деле вытащил ее из-под мобиля. А Морис поймал на лестнице и не дал сломать шею. Так что подозревать их глупо.

– Все равно я тебе не доверяю, Д`Амарьяк, – собрав остатки злости, сказала она.

И не смогла сдержать улыбку.

Ренар – тоже. Не сдержал. И не пытался.

– Благодарю за комплимент, – поклонился он. – Плохим бы я был темным магом, если бы юные прекрасные девы мне вот так запросто доверяли.

Почему-то Ольга залилась жаром. Странно. Он вроде ничего такого не сказал, а все равно. Жарко. И сердце бьется как сумасшедшее. И во рту пересохло. Наверное… наверное, это темная магия! Он пытается ее проклясть! Поэтому и смотрит так пристально – в глаза, и вот ниже… на ее губы…

– Я, между прочим, ничуть не младше тебя, – из чистого упрямства заявила Ольга, для надежности прижав книгу к груди обеими руками.

– Ладно. Взрослые, умудренные жизнью прекрасные девы, – продолжая бесстыже на нее пялиться, согласился Ренар. – Ты очаровательно краснеешь, знаешь?

– Здесь жарко! – все из того же упрямства парировала Ольга.

Горбун тихо и как-то мягко рассмеялся, подавшись к ней чуть ближе.

– Очень жарко, – шепнул он. – Еще немного, и случится пожар.

– Прекрати, – нахмурилась Ольга, с трудом преодолевая глупое желание пофлиртовать.

О боги. То есть что, он с ней флиртует? Какая наглость! Да как он смеет!

– Ты собиралась почитать о мобилестроении, Олье? – Ренар отступил на шаг и убрал руку, которой опирался на стеллаж рядом с Ольгой.

– Да. Не думаю, что тебе будет интересно. Здесь ни одного ужасного проклятия или кошмарного заклятия. Даже ни одной картинки человека со снятой кожей.

– М-м-м… неужели у меня уже настолько кошмарная репутация? Олье, милая, я счастлив!

– Вот и чудненько, мессир темный маг. Ступайте смотреть ваши счастливые сны и оставьте деву в одиночестве. Обещаю целую минуту дрожать от страха, чтобы вам лучше спалось.

– Ты невероятна, – восхищенно покачал головой Ренар. – Если бы я был способен любить в принципе – я бы непременно в тебя влюбился. Вот прямо сию секунду.

Ольга вопросительно подняла бровь.

– М-м?

– О, ты же не все знаешь о проклятии Д`Амарьяков, Олье. Хотя это странно, уж твоя прабабка Матильда должна была поделиться столь ценной информацией.

– Какой? – невольно переспросила Ольга и прикусила язык. Но поздно. Она уже попалась на крючок.

– Д`Амарьяки не способны любить, – сообщил Ренар все тем же бархатно-чарующим тоном, чуть склонившись к ней – так, что их губы почти соприкасались. – Только желать.

Ольга отшатнулась. Не потому, что ей стало больно от какого-то иррационального разочарования – нет, чушь какая! Просто… просто… это неприлично, почти целоваться с совершенно посторонним мужчиной. К тому же кровным врагом. И вообще, он – урод, а с уродами она целоваться не собирается. Никогда!

– Да ты мне просто Новый Свет открыл, – с холодным сарказмом парировала она, усилием воли успокаивая дыхание и отчаянно стучащее в груди сердце. – А я-то уже поверила в нежные чувства Мориса и составляю список приглашенных на свадьбу персон. Еще чуть, и начну подписываться как Фиолофинель Брильянфиоль.

Ренар зло сверкнул разноцветными глазами в прорезях маски и скривил тонкие губы в усмешке.

– Бедняжка Морис, какое разочарование его ожидает.

– Бедняжка Морис, его даже собственный брат ненавидит. За что, кстати? Открой мне эту великую тайну, коварный темный маг.

– Ну что ты, ненавидеть брата – это дурной тон. У нас с Морисом полное взаимопонимание.

Ольга презрительно скривилась:

– О том, что темные маги врут как дышат, я тоже знаю. Говорят даже, правда причиняет вам невыносимые страдания. Что-то вроде костров святой инквизиции.

– Врут, милая, – нежно пропел Ренар. – Всего лишь ощущения, как от легкого несварения желудка. Вполне терпимо.

– Ну так ответь правду для разнообразия, ми-илый Рене-е, – передразнила его Ольга. – И не беспокойся, если ты ненароком расстанешься с ужином от такого нечеловеческого усилия, я не буду смеяться. Обещаю.

– И как устоять перед столь нежной просьбой? Хм… впрочем… я же темный маг, ты не забыла, милая? Так что для начала скажи, что мне за это будет.

– Э… медаль?

– Не пойдет. Медаль у меня уже есть. Предложи что-нибудь поинтереснее. К примеру, поцелуй прекрасной юной девы.

– Боюсь, поблизости нет ни одной. Если только ты согласен пойти со мной в общежитие. Я держу Фифу, ты целуешь – идет?

С каждым ее словом губы Ренара неудержимо растягивались в улыбке, а с последним он рассмеялся. Искренне и почти счастливо.

– И-идет… – сказал он сквозь смех и утер слезу. – Олье… о прекраснейшая Олье, от тебя… нет противоядия…