Строптивая невеста

Ее смех пронесся по всему холлу, звонкие переливы прожурчали по коридорам, выплеснулись из-под двери кабинета дежурного.

– Придурки, оно же жрет магию! – с отчаянием сказал Ланс.

– Не мог сразу сказать, – буркнул Ренар.

А Ольга пыталась найти взглядом исчезнувшего из вида кадавра. Вот только что был – и нет его.

– Лучше скажи, чем тогда…

Его прервал жуткий хруст и тяжелый шмяк их кабинета Ханса.

– Ам! Вкусно! – раздалось оттуда радостное.

– …убить? – побелевшими губами закончил Морис.

– Освященным серебром и Светлым пламенем, – ответил Ланс, задвигая Ольгу себе за спину и становясь между ней и закрытой пока еще дверью кабинета. – Так. Единственный шанс – продержаться до прихода священника. Если очень повезет, вы втроем найдете тонкое место в блокировке выхода, оно всегда есть, и взломаете. А я буду отвлекать. Ну, что стоим? Ломайте, мать вашу!

– А герр Ханс? Мы ему не поможем?..

– Олье, не будь такой наивной. Кадавр уже его съел. И дай мне призрака, он отвлечет…

– Нет! Не отдавайте меня! Не-ет! – завизжал на грани слышимости мертвый завморгом, выметнулся из кармана Ольги и принялся носиться по холлу, не делая разницы между полом, стенами и потолком. – Убейте его! Убейте! Расчлените! Сожгите! Делайте хоть что-нибудь!

– Старый трусливый дебил! – крикнул ему Ренар, одновременно потянув Мориса и Ольгу к двери наружу. – Тебя сожрут следующим!

Призрак заверещал еще громче и принялся кидаться предметами. Очень кстати – потому что дверь кабинета дежурного открылась, и на пороге показалась все та же девочка. Она облизнулась – длинным, синим и раздвоенным языком – и звонко сказала:

– Ой, какой веселый дяденька! Давай играть в салочки!

В нее тут же полетел скальпель, следом – цветочный горшок, что-то еще…

Ольга не смотрела, чем швыряется в кадавра завморгом. Она вместе с Ренаром и Морисом ощупывала дверь в поисках слабины.

Слабина не находилась.

А все их заклинания лишь уходили в никуда.

Позади грохотало, визжало, скрипело и звенело – кадавр играл с призраком в салочки.

– Ам! Вкусно! – раздалось посреди грохота, и все на мгновение замолкло, а через долю секунды детский голосок обиженно заверещал: – А-ы-ы-ы! Так нечестно!

Обернувшись, Ольга увидела, как Ланс отпрыгивает от кадавра, насквозь проткнутого металлическим прутом, отломанным от каталки. А кадавр, вереща и заливаясь слезами, выдирает из себя этот прут, прыгает на Ланса…

Она не поняла толком, что произошло дальше. Просто ужас куда-то делся, и сомнения, и все мысли тоже. Остались лишь действия.

Вытащить из волос заколку, зажать в кулаке, налететь на кадавра, полосующего Ланса когтями, и бить-бить-бить куда придется, не обращая внимания на брызги чего-то синего и вонючего…

– …да стой же ты, Олье, все уже, Олье! – пробивалось к ней сквозь грохот, звон и сумасшедший ультразвуковой визг.

Ее собственный визг.

Горло содрала.

– Олье, милая, замолчи же наконец! Лансу надо помочь!

– Ой, – сказала она, моргнула…

И села. На пол. Прямо в синюю лужу посреди кафельного пола.

– Ну ты даешь, Вульф, – прохрипел Ланс, сбрасывая с себя нечто сине-багрово-бугристое, зубастое, с щупальцами-хвостами-лапами-руками-глазами-ртами. – Забить кадавра… кхе…

Он закашлялся, прижал ладонь к шее. Из-под ладони текла кровь.

– Ну ты и везунчик, Веннер, – буркнул Морис, – еще бы чуть, и сонная артерия. Сидеть! Тебя надо перевязать, герой.

– Тут должны быть бинты… наверное… и спирт, точно есть спирт! – Ольга попыталась встать, но не смогла. Ноги не держали. И вообще, если бы не чьи-то руки, поддерживающие за плечи, она бы упала навзничь. – Рене?.. О… ты… бинты же!..

– Сиди спокойно. Просто сиди, хорошо? И не ори так. Уверен, кадавр сдох от акустической атаки раньше, чем ты его пырнула… чем, кстати?

– А… вот… – Ольга растерянно опустила взгляд на свои руки, все еще сжимающие… кинжал. Длинный, полностью черный, со слабо мерцающим зеленью лезвием. – Заколка… это была заколка.

– Хорошая заколка, – хмыкнул Ренар. – Спрячь.

– Мне ее бабушка Елена подарила, – почему-то обиженно продолжила Ольга, – она меня люби-ила…

– Спрячь, говорю те…

– Спирт! И бинты! И еще спирт! За это надо выпить! – раздался довольный голос завморгом, и прямо в руки Морису влетела литровая бутылка. А сверху приземлились несколько рулончиков бинта. Стерильного, в бумажной упаковке с печатями. – Ну вы даете, детки! Кадавра! Вилкой!

– Заколкой, – поправила его Ольга, скручивая растрепавшиеся волосы в жгут и закалывая… ну да. Привычной заколкой с черепом, серебряной, безо всякого свечения. – Это артефакт такой, бабуля подарила.

– И за бабулю выпьем! Чудесная, должно быть, женщина! – Амбал с мечтательной физиономией приземлился рядом с Ольгой, скрестив ноги по-восточному, и вытащил из кармана своего халата еще одну бутыль и вставленные одна в другую стопки. – Ну, детки, разбираем лекарство!

– Что это, водка? – подозрительно спросил Ренар, нюхнув содержимое своей стопки.

– Обижаешь, студент! Спирт! Чистейший, медицинский. Ради вас последнюю заначку вскрыл… Эй, Ханс! Зануда ты рыжий, иди, налью!