Святые старцы

В 1863 году, во время учебы, прозвенел «первый звонок» болезни, сопровождавшей Федора всю жизнь. Тогда его, семнадцатилетнего, послали на колокольню, звонить в только что установленный большой колокол. Юноша усердно выполнил послушание, а когда спустился во двор, неожиданно потерял сознание. Несколько часов его не могли привести в чувство. С тех пор Федор страдал сильным сердцебиением и одышкой.

Курс семинарии был закончен в 1866 году. Причем закончен блестяще - по первому разряду, вторым в общем списке. Можно было смело поступать в Московскую духовную академию, тем более что перед глазами был пример отца - он в свое время прошел все ступени духовного образования... Но двадцатилетний к тому времени Федор не испытывал желания заниматься богословской наукой. Видимо, опять-таки повлиял пример отца - видного московского священника. Другой жизни, кроме приходской, юноша себе не представлял. Диаконство, затем иерейство.

Перед тем, как пройти диаконскую хиротонию, нужно было жениться либо дать обет безбрачия. Второй вариант Федора не прельщал, и в итоге его выбор пал на. ту самую Аню Смирнову, которую он с детства угощал конфетами.

Свадьбу хотели играть летом 1866-го, но помешала смерть отца невесты. В итоге венчались 12 февраля 1867-го, в родном для жениха храме Преподобного Симеона Столпника за Яузой. Рукоположение во диакона состоялось неделей позже, в Чудовом монастыре Кремля. А местом служения для новопоставленного отца диакона была определена церковь Святителя Николая в Толмачах.

Сейчас этот храм обычно поминается «в связке» с Третьяковской галереей, они ведь соседствуют, и именно в Николу в Толмачах на каждую Троицу «переселяется» из музея великая икона преподобного Андрея Рублёва. Но в 1867 году храм таких ассоциаций еще не вызывал -коллекция Павла Третьякова хоть и была уже хорошо известна, но специальное здание для ее хранения было открыто лишь семь лет спустя и, конечно, вне всякой связи с церковью. Жившая рядом семья Третьяковых была прихожанами Николы в Толмачах, более того - последнее обновление храма, произошедшее в 1856-м, осуществлялось на их средства. У великого мецената в храме даже было свое любимое место для молитвы - перед иконой Алексия, человека Божия. «Ни разговоров, ни озираний вокруг никогда не допускал он себе, вошедши в храм и углубившись в великое дело молитвы», - вспоминал о нем отец Феодор Соловьев.

Поселилась молодая семья Соловьевых в двухэтажном деревянном домике для причта, в Большом Толмачевском переулке. Возле дома цвел маленький уютный сиреневый садик, росли цветы, стояли детские качели... Высокая стройная колокольня Николы в Толмачах высилась над утопавшими в зелени замоскворецкими кварталами, где текла спокойная, размеренная жизнь коренных обитателей здешних мест - небогатых дворян, купцов, мещан. Весь приход - восемнадцать домов. Местный народ был богомольным невзирая на происхождение и достаток. Об этом свидетельствует очерк великого драматурга А. Н. Островского: «У нас праздник начинается с четырех часов утра: в четыре часа все порядочные люди, восстав от сна, идут к обедне. <...> Большею частью солидные люди: купцы, пожилые чиновники, старухи купчихи и простой народ. Вообще все старшие в семействе ходят к ранней обедне. И здесь вы не увидите ни разноцветных нарядов, ни карикатурного подражания высшему обществу, а напротив того - истинная и смиренная набожность равняет все звания и даже физиономии. Тут нет для почетных лиц почетных мест, где кто стал, там и молится. Вот пришел купец, миллионщик, лицо почетное, помолился, ему все кланяются, и вот входит его последний работник, которому задний двор всегдашнее пребывание, - пришел, поклонился три раза, встряхнул кудри и стал кланяться на все стороны, и ему все кланяются. И как торжественно в тишине и полусвете ранней обедни текут от алтаря громкие возгласы вечной истины».

Настоятелем храма с 1855-го был отец Василий Нечаев (1823-1905) - добрый и чуткий пастырь, издатель известного журнала «Душеполезное чтение», магистр (впоследствии доктор) богословия. На склоне лет, в 1889-м, он принял монашество с именем Виссарион, стал епископом Костромским и Галичским. «Любимый добрый пастырь, трудолюбивый проповедник Слова Божия, выдающийся деятель на духовно-литературном поприще. Был чрезвычайно трудолюбив и энергичен. Тщательно возгревал в себе энергию и не показывал упадка сил. Вставая рано, до заутрени, ежедневно приходил к богослужению в храм. Служил круглый год не только в праздники, но и в будни» - так характеризовал его митрополит Мануил (Лемешевский).