Сын кровавой луны

— Кто убил, тот убьет снова, — прохрипела банши, и ее глаза стали еще ярче. Казалось, от света, льющегося из них, даже Тьмы вокруг стало больше.

Воздух завибрировал.

Мелания поняла, что мертвая тварь пытается вырваться. Это означало, что у них было совсем мало времени.

— Назови имя, — приказала она жестко. — Кто убил тебя?

Банши стиснула призрачные челюсти и прищурилась, словно не хотела отвечать.

— Имя!!! — закричала некромантка, сжав в кулак ладонь, в которой сконцентрировались нити заклятия, влияющего на беспокойного духа. Никто не говорил Мелании об этом, но она знала по опыту: такой жест нервировал призраков и доставлял им сильный дискомфорт. Хотя и не вредил.

Банши дернулась, будто от удара. Ее глаза расширились, став еще ярче, а затем она открыла рот и зарычала прямо в лицо некромантке:

— Undaresteigh Ferhby!!![15]

А в следующий миг Мелания с изумлением увидела, как банши вырвалась из удерживающих ее пут двух некромантов. Она больше не была связана ни сетью Эйвара, ни ее собственным заклятием молчания. Сложные чары рассеялись бесполезным туманом, а злобная нежить вновь приготовилась закричать.

— Bureight valter Sheh, Enaleit,[16] — быстро выдохнула Мелания, понимая, что у нее нет другого выхода, кроме как отпустить призрака и упокоить как можно быстрее. Иначе она просто убьет их всех. — Hat fastereb![17]

Банши едва успела открыть огромный рот, чтобы вновь закричать, как вдруг затихла, взглянув на некромантку неожиданно спокойным взглядом, из которого медленно исчезал кровавый свет. Ее тело с каждым мгновением становилось все более светлым, будто растворяясь в воздухе.

А она все смотрела и смотрела на Меланию. И некромантка тоже не могла отвести взгляда от ее лица, пока в самое последнее мгновение призрачные губы тихо не прошептали:

— Моя доченька, там моя доченька…

А затем банши исчезла.

Элиас не понимал, как такое могло произойти. Как он мог так глупо подставиться под удар? Словно не было за спиной многовекового опыта, словно он не обладал бешеной скоростью, позволяющей ему уходить от гораздо более быстрых ударов, чем те, на которые был способен человек. Словно не сражался он десятки раз с другими вампирами, что были многократно опаснее обычного драугуна вроде Ландера Винье…

Он всегда выходил победителем из всех стычек и драк. Из сражений не на жизнь, а на смерть.

Но в этот раз он проиграл. И пусть Ландеру просто не хватило магии, чтобы понять — под обломками на мостовой лежит не труп, а просто сильно искореженное, обожженное, но живое тело древнего вампира, бой все равно можно считать проигранным.

Он жив, но проиграл.

Будь на месте Винье магически более сильный соперник, он смог бы ощутить, что в анареле древнего все еще пульсировала Тьма. А значит, прошло бы не так много времени, прежде чем она восстановила бы его плоть, вновь наполняя вены силой и магией.

Ландер уехал, оставив живого древнего исцеляться под камнями и обломками. И все могло закончиться хорошо, если бы у Элиаса было больше времени на регенерацию. Хотя бы половина суток…

Но все же охотник оказался не таким уж глупцом и действовал строго по инструкциям. Оцепив колдовской сетью место битвы, он послал сигнал в охотничий корпус. А к развалинам, под которыми покоился вампир, вот-вот должны были нагрянуть остальные правоохранители, чтобы зачистить все, что осталось от высшего мертвеца.

Если бы Элиас продолжал тихонько полеживать себе, остатками сохраненного в сознании разума пытаясь склеить собственное израненное тело, его бы настигла целая толпа профессионалов по убийству нежити. И вот тогда уйти уже вряд ли удалось бы.

Конечно, даже отряд охотников не сумел бы с ходу уничтожить древнего. Такого еще не бывало. Люди никогда прежде не встречались лицом к лицу с подобными ему. И не знали, каким способом можно было уничтожить такую мощную нежить.

Однако не стоило сомневаться в том, что рано или поздно они нашли бы способ. А он сам, временно лишившись сил от удара тенежезла, не смог бы справиться со всем корпусом императорских некромантов.

Его ждала бы истинная смерть.

К счастью, ошибку, которую совершил Элиас, недооценив Ландера и его оружие, нивелировала внезапная помощь.

— Какого мокрого утопца вы там делаете, хозяин? — раздался где-то высоко-высоко над головой голос.

Древний был не в состоянии ответить, только дернул кистью, показывая, что слышит своего верного слугу.

Это был Ингмар Клоден, управляющий замком, его бесценная правая рука. И между делом — простой человек.

Камни над головой стали шевелиться, то и дело раздавалось натужное кряхтение, и через пару минут Элиас почувствовал, что свободен. Вот только встать было довольно проблематично, потому что тело превратилось в обугленный кусок мяса. Ожог проник слишком глубоко в ткани, вампир едва был способен пошевелиться.

— Вот это… ох… ежицкие косточки… — ахнул Ингмар, очевидно, увидев, что случилось с Элиасом. — Как же это вас угораздило-то?

А через мгновение уже с серьезным усилием поднял его тело с развалин и перекинул через плечо.